"Иржи Грошек. Большая реставрация обеда" - читать интересную книгу автора

пришибленным видом.
- Меня осенило! - пожаловался хиромант.
- И немудрено, - подтвердил я. - Вы помянули о женской активности и
накликали муз.
В каждом доме полным-полно всякой нечисти - от моли до тараканов. Два
года назад я оставил в кладовке тухлый роман, и у нас завелись музы.
- Кыш-кыш, проклятые! - завопил хиромант и принялся размахивать руками,
думая предотвратить повторное нападение муз.
Да без толку! Потому что только их раззадорил, и музы принялись осенять
хироманта с повышенным вдохновением!
- Ой! Ой! Ой! - вскрикивал мой хиромант, покуда не ослабел. Тогда он
забился в угол, раззявил рот и сказал: - Идея!
- Вы зря ей сопротивлялись, - заметил я.
Хиромант оглянулся по сторонам и тихо спросил:
- А чем это меня оглоушило?
- Сковородкой, - пояснил я. - Обычное оружие муз, чтобы идеи лучше
усваивались.
- Аж в голове гудит, - сообщил хиромант. - И хочется поделиться.
- Валяйте, - разрешил я.
- Вас ожидает странное путешествие, - принялся излагать хиромант. - Вы
будете ехать в повозке без лошадей и хлебать "ячменный или пшеничный отвар,
превращенный посредством брожения в некое подобие вина".
- А если переосмыслить некоторых писателей, - заявила Вендулка, -
литературы и вовсе нет!
Большинство романов - гермафродиты. Андрогинные сочинения-гиены могут
менять пол, гипнотизировать читателя, преследовать заходящее солнце и
устранять авторское бесплодие. Идея двойственности, заключенная в романе,
сбивает простодушного читателя с толку, лает на критиков и путает следы. А в
Евразии, как говорят, водятся такие литературные гиены, что, наступив на
тень человека, вызывают у него оцепенение. В единстве противоположностей у
гиены рождается многочисленное потомство - книжная серия, и некоторые
литераторы, погнавшиеся за этим потомством, сходят с ума и падают с лошади.
Гиена же состоит в какой-то таинственной связи со всеми сочинителями, по
собственному желанию изъясняется человеческим голосом и выкликает по имени
того сочинителя, которого хочет растерзать...
Как говорит Вендулка - слава богам, что мы не литераторы. Это скучные,
ущербные люди, которые хотят восполнить пробелы в личной жизни собственными
фантазиями. У кого жена стерва - пишут любовные романы, мизантропы - заядлые
юмористы, порнографы - импотенты, а круглые дураки - сочинители криминальных
историй.
- Слава богам, - сказала Вендулка, - что мы с тобой персонажи давно
отшумевшей драмы. И браниться мне лень, и ссориться простора не хватает.
Otium cum dignitate - проведем свой досуг с достоинством.
- Хорошо, - согласился я. - Пойдем оскверним могилу.
Время от времени мы совершали набеги на местное кладбище с целью
поживиться археологическими открытиями. Опасаясь возмездия со стороны
родственников, мы выбирали древние захоронения, о которых не беспокоились
потомки лет этак двести. Можно сказать, что мы восстанавливали связь
поколений, но лучше об этом промолчать. Потому что потомки - люди скользкие.
Сегодня им наплевать на свою прапрабабушку, а завтра они требуют вернуть ее