"Василий Гроссман, Илья Эренбург. Черная книга " - читать интересную книгу автора

Человека. На их памятнике история напишет: "Здесь спит человек".
Жители ближайшей к Треблинке деревни Вулька рассказывают, что иногда
крик убиваемых женщин был так ужасен, что вся деревня, теряя голову, бежала
в дальний лес, чтобы не слышать этого пронзительного, просверливающего
бревна, небо и землю крика. Потом крик внезапно стихал и вновь столь же
внезапно рождался, такой же ужасный, пронзительный, сверлящий кости, череп,
душу. Так повторялось по три-четыре раза на день.
Я расспрашивал одного из пойманных палачей об этих криках, он объяснил,
что женщины кричали в ту минуту, когда спускали собак и всю партию
обреченных вгоняли в здание смерти.
"Они видели смерть, кроме того там было очень тесно, их страшно били и
рвали собаки".
Внезапная тишина наступала, когда закрывали двери камер. Крик возникал
вновь, когда к "газовне" приводили новую партию. Так повторялось два, три,
четыре, иногда пять раз на день. Ведь треблинская плаха была не просто
плахой. Это была конвейерная плаха, орга- низованная по методу потока,
заимствованному из современного крупного промышленного производства.
И как подлинный промышленный комбинат, Треблинка не возникла сразу в
том виде, как мы ее описываем. Она росла постепенно, развивалась, ставила
новые цеха. Сперва были построены три газовые камеры небольшого размера. В
период строительства этих камер прибыло несколько эшелонов, и так как камеры
еще не были готовы, все прибывшие были убиты холодным оружием - топорами,
молотками, дубинами. Эсэсовцы не хотели стрельбой расшифровывать перед
окрестными жителями работу Треблинки. Первые три бетонированные камеры были
небольшого размера, пять на пять метров, то есть площадью в двадцать пять
квадратных метров каждая. Высота камеры - сто девяносто сантиметров. В
каждой камере имелось две двери - в одну впускались живые люди, вторая
служила для вытаскивания загазированных трупов. Эта вторая дверь была очень
широка, около двух с половиной метров. Камеры были смонтированы вместе на
одном фундаменте. Эти три камеры не удовлетворяли заданной Берлином мощности
конвейерной плахи.
Тотчас же приступили к строительству описанного выше здания.
Руководители Треблинки гордились тем, что оставляют далеко позади по
мощности, пропускной способности и производственной квадратуре камер все
гестаповские фабрики смерти: и Майданек, и Собибор, и Бельжец.
Семьсот заключенных в течение пяти недель работали над зданием нового
комбината смерти. В разгар работы приехал из Германии мастер со всей своей
бригадой и приступил к монтажу. Новые камеры, общим количеством десять,
располагались симметрично по обе стороны широкого бетонированного коридора.
В каждой новой камере, как и в трех прежних, имелись две двери - первая со
стороны коридора, в нее вводились живые люди, вторая, расположенная
параллельно, проделанная в противоположной стене, служила для вы- таскивания
загазированных трупов. Эти двери выходили на специальную платформу, их было
две, симметрично расположенных, по обе стороны здания. К платформе подходили
линии узкоколеек. Таким образом, трупы вываливались на платформы и оттуда
сразу же грузились в вагонетки, отвозились к огромным рвам-могилам, их день
и ночь копали колоссы-экскаваторы.
Пол в камерах был устроен с большим наклоном от коридора к платформам,
и это значительно убыстряло работу по разгрузке камер; в старых камерах
трупы разгружались кустарно: их носили на носилках и волокли на ремнях.