"Я.И.Гройсман, Ирина Цывина. Евгений Евстигнеев - народный артист " - читать интересную книгу автора

Театр - база актерского творчества, актеру без него нельзя.
Каждый человек неповторимо интересен, независимо от того, живет ли он
на виду или не замеченный другими. Человек удивительно интересен именно в
момент сопротивления, преодоления себя. Или, вернее сказать, утверждения в
себе чего-то важного, когда надо решать извечное гамлетовское "быть или не
быть". Уверен, что любой из нас неожидан, парадоксален. Только парадокс
одних несет в себе добро, других - порой даже опасен.
Мое любимое чтение - детективы. Я часто ловлю себя на том, что факт
убийства обычно не воспринимается трагически, наоборот, появляется даже
какая-то тайная радость, азарт предчувствия. Наверное, причин тому много.
Во-первых, особенность искусства: следить за процессом переживания, за
логикой борьбы. Важно не как задушена Дездемона, а почему. Во-вторых, это,
увы, общечеловеческий недостаток: воспринимать абстрактно трагедию, тебя
непосредственно не касающуюся. Двадцатый век в этом смысле особенно
показателен - массовые убийства не укладываются в сознании и становятся
фактом статистики. Человек адаптируется к страшной информации, каждый день
на него идущей. Мы можем облечь эти страшные сообщения в любые слова, одеть
в любые эмоции, но случившееся буквально рядом с тобой окажется все же
умозрительным. И, наконец, мы стали такими закономерно. Нас развратили,
заставляя сопереживать различным национально-освобо-дительным революциям за
океаном, требуя сочувствия безработным и обездоленным где- то в Америке или
на Кубе. При этом реальное человеческое страдание было разлито буквально
рядом - в какой-нибудь вымершей русской деревне, старой московской
коммуналке, на вокзале, в доме престарелых.
Доброта должна идти изнутри человека и общества. Приказать быть добрым
нельзя. Доброта - нравственная категория души. Меня порой удивляют громкие
призывы - быть добрыми, милосердными, человеколюбивыми. Все это игра слов.
Разве может быть милосердным общество, где каждый, кто близок к
распределению жизненных благ, пользуется ими прежде всего сам, где действует
негласный призыв - больше отдай мне!
Разве это нормально, когда и сегодня многие одарен- ные люди покидают
страну, где нет заботы о них, где для того, чтобы реализовать свой талант,
надо пройти настоящие "круги ада".
Когда меня спрашивают, кем я себя считаю: актером театра или кино, я
отвечаю - конечно, театра. В театре я родился, в театре сформировался. Но
сниматься в кино люблю и считаю, что для театрального актера это необходимо.
Расширяет кругозор, узнаешь многих интереснейших людей. Кроме того, сам вид
искусства имеет иную специфику. Нет зала, только камера. В театре зритель
тебя стимулирует, он живой, он дышит, откликается. В кино этого нет. Что
делать? И приходится организовывать зал себе самому. Я стараюсь вовлечь в
процесс съемки всех, кто находится на съемочной площадке, в павильоне. Не
могу работать, если нет трех компонентов: меня, партнера и зрителя. Вовлекаю
всех - осветителей, операторов, гримеров, и если во время комедийной сцены
режиссер начинает возмущаться, что они своим смехом мешают работать, я
спокоен: сцена получилась или получается. Мне эти люди необходимы: через них
я общаюсь со зрителем, который придет в зрительный зал через год. Тогда он
поймет, что год назад мы были вместе.

ГАЛИНА ВОЛЧЕК