"Кристофер Гривз. София " - читать интересную книгу автораязычникам или запугивают неправедных. Они и говорят, и благословляют, и
судят, и наказывают - от Его имени. Так откуда же у них эта уверенность, с которой они вершат свои дела? Они говорят, что от Веры; но я говорю: что есть Вера без Истины? что есть Убеждение без Знания? Я знаю, что не следует говорить о Христе без такого Знания, и все же иногда оно ускользает и от меня, и тогда мне кажется, что им в большей мере, чем я, обладают дети, в чьих глазах отражается море, на берегу которого они играют. ПАМЯТЬ Итак, я ищу в своей памяти слова и поступки Иисуса, но не знаю, где грань между воспоминанием и воображением. Когда я думаю о событиях полувековой давности, то вижу, что некоторые из них сохранились в моей памяти, как кубики мозаики: краски не поблекли, формы не изменились, материал сохранился. Это те слова и деяния, которые мы записали в евангелиях и столько раз пересказывали. Но есть и другие рассказы, которые мы, первые Его ученики, обсуждали между собой: это детство Христа, эпизоды Его служения и Его желание, чтобы мы снова родились, которое он так часто высказывал. И наконец, есть истории, которые я поведал очень немногим, лишь тем, кто готов был поверить мне. А если я расскажу о сокровенном и мне опять не поверят, - что тогда? Не будет ли так, как сказал слова, о которых он говорил нам: "Да если я повторю хотя бы одно слово из того, что Иисус сказал мне, вы возьмете камни и бросите их в меня, и огонь поднимется из тех камней и вы сгорите в нем". Под этим сокровенным я имею в виду все, что касается Матери. И еще: очень часто я вспоминаю настроение Христа в ту или иную минуту, а не подробности какого-то случая; или значение того, что Он сказал по какому-то поводу, а не сами слова. Но, на мой взгляд, таково свойство памяти. Пытаешься вспомнить любимое лицо, которого не видел много лет, - например, лицо той девушки из Вифсаида, - а черты его ускользают или перемежаются с чертами других лиц, других девушек. И все же остается впечатление о человеке: его нежное живое лицо или его радующая сердце чистота. Впечатление это истинно, несмотря на то, что подробности его внешности и речи давно позабыты. И если кто-то скажет: "Опиши их", - мы сможем это сделать благодаря таким впечатлениям и с помощью слов и образов, хотя и не совсем точных, но верных по сути. Вот и я, как мог, облек в форму настроения и смыслы запомнившихся слов Христа. ЦАРЬ-РЕБЕНОК Еще ребенком я всегда чего-то искал. Ходил по охристым и оливково-зеленым холмам и думал о Боге, Который создал и эти холмы, и эти |
|
|