"Джон Гришем. Покрашенный дом" - читать интересную книгу автора

борту их прицепа, как мы потом вернулись в город и Паппи ругался с
ответственным за вербовку рабочих, как ездили в джин и про мексиканцев.
Говорил все время только я, потому что у меня этот день был гораздо больше
заполнен разными событиями, чем у него.
Когда мы добрались до прицепа, он поднял свой мешок за лямки и повесил
его на крюк весов. Стрелка показала пятьдесят восемь фунтов. Он записал эту
цифру в потрепанной старой конторской книге, бечевкой привязанной к борту
прицепа.
- Сколько всего? - спросил я, когда он захлопнул книгу.
- Четыреста семьдесят.
- Как до третьей базы добежал, - заметил я.
Он лишь пожал плечами:
- Да, неплохо...
Пять сотен фунтов за день можно приравнять к бейсбольному "хоум ран". А
отец столько собирал не реже чем раз в два дня. Он присел на корточки и
сказал:
- Забирайся!
Я залез ему на спину, и мы направились к дому. Его рубашка и комбинезон
были насквозь мокрые от пота, они у него весь день оставались такими, но
руки были твердые, как железо. Поп Уотсон как-то сказал мне, что Джесси
Чандлер однажды так отбил бейсбольный мяч, что тот приземлился аж в центре
Мэйн-стрит. Поп и мистер Уилкокс, наш парикмахер, которого все звали Змея
Уилкокс, на следующий день замерили расстояние и стали всем рассказывать,
что это был чистый "флай" - что мяч, не коснувшись земли, пролетел целых 440
футов! Однако было по этому поводу и другое, явно враждебное мнение - оно
возникло в "Ти шопп", где мистер Барнхарт-младший утверждал, и достаточно
громко, что это был не "флай", потому что мяч по крайней мере один раз
отскочил от земли, прежде чем долететь до Мэйн-стрит.
Поп и Барнхарт-младший после этого несколько недель во-обше не
разговаривали друг с другом. Мама подтвердила, что они поругались, но сама в
этот "хоум ран" не верила.
Она ждала нас возле колодца с насосом. Отец уселся на скамейку и стащил
сапоги и носки. Потом расстегнул комбинезон и снял рубашку.
Одной из моих ежедневных обязанностей было наполнять по утрам водой
здоровенное корыто, чтобы оно весь день грелось на солнце и к вечеру вода в
нем было достаточно теплой для мытья. Мама намочила в воде полотенце и стала
протирать шею отцу.
Она выросла в доме, полном девочек, а воспитанием ее, кроме родителей,
занималась еще и парочка помешанных на порядке старых теток. Думаю, они
мылись чаще, чем фермеры, и мамина страсть к чистоте как будто передалась и
отцу. А меня полностью отскребывали каждое воскресенье, нужно это мне было
или нет.
Когда отец умылся и вытерся, мама протянула ему чистую рубашку. Настало
время устроить первый ужин для наших гостей. Мама собрала в огромную корзину
и красиво разложила в ней кучу самых лучших овощей с собственного огорода -
конечно же, она сама собирала и мыла их все последние два часа. Огромные
помидоры, сладкий репчатый лук, картошка "красная шкурка", зеленые и красные
сладкие перцы, початки кукурузы. Мы отнесли все это за амбар, где отдыхали
мексиканцы, тихонько разговаривая в ожидании, пока прогорит их маленький
костер, чтобы испечь на угольях свои тортильи. Я познакомил отца с Мигелем,