"Джон Гришем. Завещание" - читать интересную книгу автора

лечения. Сильный ход законников, потому что, если бы меня признали
недееспособным, мое завещание было бы аннулировано.
Однако у меня свои адвокаты, и я плачу им по тысяче долларов в час,
чтобы они трактовали законы в мою пользу.
Судья счел меня вполне нормальным, хотя в тот момент я, вероятно, и
впрямь был немного не в себе.
Вскоре после этого в ненасытной пасти моей бумагорезательной машины
исчезло мое очередное завещание, но отправил его туда я сам, без чьей бы то
ни было помощи.
Я одеваюсь в длинные белые одежды из тайского шелка, брею голову
наголо, как монах, и мало ем, отчего тело мое стало маленьким и сморщенным.
Все считают меня буддистом, но на самом деле я исповедую зороастризм. Моим
бывшим женам и детям разница неведома. Я даже могу понять их и не
удивляюсь, что они низко оценивают мои теперешние умственные способности.
Лилиан и моя первая семья расположились в комнате для закрытых
совещаний на тринадцатом этаже, как раз подо мной. Эта большая комната,
отделанная мрамором и красным деревом, с дорогим ковром на полу и длинным
овальным столом в центре сейчас заполнена взвинченными до предела людьми.
Неудивительно, что среди них больше адвокатов, чем членов семьи. Свой
адвокат есть у Лилиан и у каждого из ее детей, а Ти Джей привел даже троих,
чтобы продемонстрировать собственную значительность и быть уверенным, что
все варианты будут должным образом осмыслены. У Ти Джея больше проблем с
законом, чем у многих заключенных, которым грозит смертная казнь.
В дальнем конце стола установлен большой цифровой монитор, с его
помощью можно будет следить за процедурой освидетельствования.
Рекс, сорокачетырехлетний брат Ти Джея, мой второй сын, только что
женился на стриптизерше. Ее зовут Эмбер, это несчастное существо без
мозгов, но с чертовски большой грудью. Кажется, она его третья жена. Вторая
или третья?
Впрочем, мне ли осуждать его? Она сидит рядом с другими женами и/или
сожительницами, нервничая в предвкушении раздела одиннадцати миллиардов.
Первая дочь Лилиан, моя старшенькая, Либбигайл, ребенок, которого я
самозабвенно любил, пока она не уехала в колледж учиться и не забыла меня.
Потом она вышла замуж за африканца, и я вычеркнул ее имя из завещания.
Мэри-Роуз - последний ребенок, которого родила мне Лилиан. Она вышла
замуж за врача. У того были огромные амбиции, он мечтал стать супербогачом,
но пока они сидели по уши в долгах.
Джейни и моя вторая семья ожидают в комнате на десятом этаже. После
нашего давнего развода она дважды выходила замуж. Почти уверен, что сейчас
она одна. Я нанял детективов, чтобы быть в курсе дел, но даже ФБР не могло
бы уследить за ее перебежками из постели в постель. Как я упоминал, ее сын
Роки погиб. Дочь Джина сейчас здесь вместе со своим вторым слабоумным
мужем, дипломированным бизнесменом. Он вполне способен урвать полмиллиарда
долларов или около того и виртуозно спустить их за три года.
Ну и наконец Рэмбл, сгорбившийся в кресле на пятом этаже, облизывающий
золотое кольцо, продетое через губу в уголке рта. Он расчесывает пятерней
свои липкие зеленые волосы и злобно поглядывает на мать, у которой хватило
наглости явиться сюда с маленьким лохматым жиголо.
Рэмбл надеется уже сегодня стать богатым, получив состояние только
потому, что был мной зачат. У Рэмбла тоже есть адвокат - хипповатый