"Джон Гришем. Уличный адвокат" - читать интересную книгу автора

убавилось, но очереди к кастрюлям уже не было.
- Давайте за мной, - сказал Мордехай.
Он взял пластиковую тарелку и протянул ее стоявшему у плиты
добровольцу.
- Посмотрим, что ты тут настряпал. - По губам Мордехая скользнула
улыбка.
Мы уселись за складной столик в самом центре подвала, плечом к плечу с
бродягами. Как ни в чем не бывало, Мордехай ел и говорил, говорил и ел; мне
это было не по силам.
Болтая ложкой в супе, который благодаря стараниям мисс Долли оказался
вкусным, мне никак не удавалось отрешиться от мысли, что я, Майкл Брок,
состоятельный белый человек, уроженец Мемфиса и выпускник Йельского
университета, удачливый юрист из прославленной фирмы "Дрейк энд Суини",
сижу, окруженный бродягами, в подвале церкви, расположенной на
северо-западной окраине Вашингтона. Только одно белое лицо за все это время
я видел здесь - испитую харю алкоголика, зашедшего проглотить суп и сразу
исчезнуть.
Я был уверен, что машину мою давно угнали, что, выйдя на улицу, не
выдержу там и пяти минут. Надо было держаться Мордехая - когда бы и куда бы
он ни отправился.
- А суп неплох, - заявил он. - Вообще-то случается по-разному, в
зависимости от того, чем мы располагаем. Да и рецептура на каждой кухне
своя.
- У Марты на днях давали вермишель, - сообщил бродяга, сидевший справа
от меня; локтем он был ближе к моей тарелке, чем к своей.
- Вермишель? - с шутливым недоверием переспросил Грин. - Ты обнаружил
в миске вермишель?
- Ага. Примерно раз в месяц у Марты можно наткнуться на вермишель.
Правда, теперь, когда об этом почти все знают, столик там не очень-то
получишь.
Трудно было понять, балагурит бродяга или нет, однако в глазах у него
мелькали искорки смеха. Мысль о бездомном, сетующем на нехватку столиков в
его излюбленной общественной кухне, показалась мне довольно забавной. Надо
же - проблема заполучить столик! Часто ли я слышал подобную фразу от своих
друзей в Джорджтауне?
Мордехай улыбнулся:
- Как тебя зовут?
Я заметил, что, обращаясь к человеку, он всегда стремился узнать его
имя. Похоже, бродяги были для Грина не жертвами судьбы, а родственными
душами. Мордехай любил их.
"Интересно, - подумал я, - как человек превращается в бродягу? Что за
поломка произошла в огромном механизме социальной помощи, из-за которой
граждане Америки становятся нищими и ночуют под мостами?"
- Драно, - сказал бродяга и сунул в рот выловленный из моего супа
кусочек моркови, покрупнее выбрал.
- Драно? - удивился Мордехай.
- Драно.
- А фамилия?
- Отсутствует. Для этого я слишком беден.
- Кто тебя так назвал?