"Борис Григорьев. Скандинавия с черного хода (Записки разведчика: от серьезного до курьезного) " - читать интересную книгу автора

представителем нашего отдела в составе копенгагенской резидентуры Олегом
Гордиещским. В Центре я "сидел" на Скандинавских странах и курировал его
работу. Я успел уже познакомиться с ним лично в 1967 году во время его
приезда в очередной отпуск. В моем распоряжении было не менее пяти часов, и
в голову закрадывалась крамольная мысль о том, как бы было здорово
использовать это время на хотя бы мимолетное знакомство с датской столицей.
И. Гончаров, проплывая на фрегате "Паллада" через Эресунн мимо Копенгагена,
страшно расстроился из-за того, что шторм помешал ему сойти на берег. Не
попал в датскую столицу по какой-то случайности и Н. Карамзин.
Гордиевский встретил меня у трапа самолета и тут же представил
маленькому тщедушному пожилому человечку, напоминавшему нахохлившегося
воробья, по чужой воле оказавшегося в клетке. Это был посол СССР в Дании В.
Орлов, прибывший в аэропорт, чтобы встретить какого-то важного гостя из
Москвы. До назначения в Копенгаген Орлов долго был не у дел в Москве, никуда
не выезжая, пока не был востребован кем-то на Старой площади для Дании. А
вообще-то он имел довольно громкое прошлое и оставил свой след в советской
дипломатии.
Орлов встретил своего гостя и тут же удалился. Гордиевский поспешил
вслед за послом, успев, однако, предупредить меня о том, что скоро вернется
и найдет меня в транзитном зале.
Ждать пришлось недолго. Гордиевский появился в транзитном зале минут
через пятнадцать.
- Все, я освободился и нахожусь в твоем распоряжении. Когда отлетает
самолет в Рейкьявик?
Я назвал время.
- Ну что ж, у нас есть время прокатиться по вечернему городу и заехать
ко мне на Тагенсвай перекусить.
- Как так? - Мне показалось, что я ослышался.
- А очень просто. Я договорился тут с иммиграционным начальником о том,
чтобы тебе сделали транзитную визу для выхода в город.
- Здорово. Поехали, не будем терять время.
От Каструпа, расположенного на полуострове Амагер, до центра
Копенгагена мы доехали за каких-нибудь двадцать минут. Датская столица по
сравнению с Москвой выглядела поистине сказочным городом. До рождественских
праздников оставалось чуть ли не три недели, а Копенгаген уже сверкал морем
огней, искрился на морозном воздухе гирляндами, венками, елочными
украшениями, подсвечивался хитроумными прожекторами и тонул в
умопомрачительных витринах, в которых в обязательном порядке были выставлены
красный Дед Мороз, венки с еловыми шишками, свечи. Улицы буквально дышали
довольством, умиротворенностью и прущим изо всех углов достатком.
Создавалось впечатление, что все население города вышло на улицы, чтобы
степенно и неторопливо засвидетельствовать свое глубокое удовлетворение
царящей повсюду предпраздничной атмосферой.
В моей взрослой и далеко не экзальтированной голове возникали образы и
персонажи, навеянные сказками Ханса Кристиана Андерсена, которыми я
зачитывался в детстве. Казалось, вон из того подъезда сейчас выйдет
оловянный солдат и, сделав по всем правилам ружейный артикул, торжественно
зашагает к Амалиенборгу*. А там на балконе покажется пузатый и важный
король, воображающий себя властелином всей земли и одетый в самые богатые
наряды, но на самом деле вышедший на мороз в чем мать родила. Навстречу,