"А.Ю.Григоренко. Эсхатология, милленаризм, адвентизм: история и современность " - читать интересную книгу автора

посеять среди верующих страх перед богом, убедить их в бренности земного
существования, в бессмысленности борьбы за лучшее будущее. В наших
современных условиях такие "пророчества" внушают верующим вредную мысль о
никчемности их труда, воспитывают пассивность, апатию".99
В таком же духе писались и другие работы, посвященные адвентизму,
баптизму и т.д. Не обращая внимания на специфику вероучения и культа этих
религиозных течений, историю их возникновения, авторы таких работ
акцентировали свое внимание на вредности идей христианства, их чуждости
советскому человеку. В те годы на поток был поставлен выпуск антисектантских
книг и брошюр, уже одни названия которых должны были указывать на
реакционность сектантства: "Заживо погребенные"100, "Жизнь на коленях",101
"Проповедники тьмы и мракобесия"102, "Под маской святости"103, "Изуверы"104,
"Ловцы человеческих душ"105. На обложках этих книг рисовались обычно
паутина, страшные насекомые и пауки, черные силуэты мрачных фигур в
капюшонах, что должно было символизировать порочность и пагубность
сектантства.
В таком же ключе были написаны и многочисленные работы, посвященные
адвентизму.106 Все они претендовали на научную характеристику адвентистского
вероисповедания. Однако в них отсутствует серьезный анализ тех причин и
мотивов, по которым люди предпочитали адвентизм всем другим христианским
вероисповеданиям, обстоятельное и объективное исследование специфики
идеологии, нравственной программы, отношения к науке адвентизма, отличающей
его от иных, христианских деноминаций. Центральное место в этих работах
занимало опровержение учения адвентистов о втором пришествии Христа и
доказательство его несостоятельности с точки зрения марксизма-ленинизма.
Авторы такого рода атеистических работ большое внимание уделяли
обоснованию того, что советская мораль, моральный облик строителя коммунизма
гораздо выше, чем нравственный потенциал верующего, изображая при этом
адвентистов, баптистов и т.д. в виде опустившихся, аморальных личностей,
обвиняя их во всевозможных прегрешениях. В одной из таких работ писалось:
"Басни о святости семейных отношений у баптистов и адвентистов, как и сказки
о христовой любви у иннокентьевцев и хлыстов, служат лишь для прикрытия
безнравственности и разврата, царящего в сектах и возведенного в культ,
таких безобразных явлений, как "свальный грех" во время молитвенных радений
у хлыстов и пятидесятников".107
Подытоживая обзор советской литературы о сектантстве вообще, адвентизме
в частности, следует отметить, что характерные для нее штампы казенного
безбожия и официального догматизма продолжали воспроизводиться массовыми
тиражами вплоть до конца 80-х годов прошлого столетия. Лишь после
празднования 1000-летия крещения Руси в стране стало меняться отношение
государства к религии и верующим, что нашло свое отношение в литературе.
После принятия первых демократических законов о религиозном культе этот
процесс еще более активизировался. Церковь окончательно вышла из подполья.
Сей факт нашел свое отражение в изменении образа верующих в общественном
мнении, чему в немалой степени содействовали средства массовой информации,
ранее рисовавшие верующих исключительно черными красками. Стеллажи книжных
магазинов и библиотек стремительно стали наполняться религиозной литературой
самого различного толка. Правда, авторами такого рода книг были
преимущественно сами верующие. Наконец, когда религиозный ренессанс стал
неотъемлемой чертой современной России, за исследование процессов,