"Владимир Аркадьевич Григорьев. Военные рассказы и очерки " - читать интересную книгу автора

разбитого носа уже в уши затекает. Ну, все, - Серега говорит, - опять чмо
подставу лепит. Если его сейчас здесь выкупят в таком виде и при
исполнении - всем по суду чести, как с добрым утром. Роме юбилейный, третий.
Рома парень-то, в общем, неплохой, если крыша не едет. Пятьдесят с лишком
колонн прошел. Всех друзей и начальство "горючесмазочным" обеспечивает по
честному. На его должности такие бабки можно делать, что рехнуться можно.
Рома же сам пьет, других поит, но о деньгах речи никогда не ведет.
Заквасили они как-то с нисом - начальником инженерной службы - полгода,
наверное, назад. Рома спать завалился, а сапера понесло занятия с молодым
пополнением проводить. Построил солдатиков полукругом вокруг себя, взял мину
противопехотку. Вот, говорит, ребята, мина нажимного действия. Сюда
наступаешь - и, до свиданья, Таня. Показываю! Нажимает - рукой, правда, - и
от него одни штаны остаются. Солдат немного посекло, кто поближе стоял,
благо все в бронежилетах были, кроме ниса.
Туда-сюда, разбор полетов. Как нис мог так нажраться, что настоящую
мину от учебной - у нее полоса белая вдоль корпуса - не смог отличить? Кто
поил? А тут вариантов не много. Рому на кракалык. Суд чести младших
офицеров - такой-сякой, плохой. Но отделался выговором - кормилец все-таки.
Это у Ромы уже второй суд был. Первый тоже за пьянку, но я в подробности
никогда не вдавался.
И сейчас лежит, кабанина, и, вместо того, чтоб в дежурке сидеть на
телефоне, засвечивает дувал, где мы уже с Серегой тутовки треснули. Садимся
думу гадать. Ни черта не нагадали, суем "антиполицай" под язык и тащимся по
жидкой глине в дежурку.
Там помощник дежурного сидит - прапорщик Сидорин. Тоже, тот еще конь.
Прошлой осенью собрался в отпуск. Отвальная - все честь по чести. Наутро с
чемоданами поскакал на взлетку. Погода - дрянь, вертолеты не летают.
Проторчал там до вечера, уныло глядя в небеса. Вечером опять бензин-керосин.
На следующий день картина повторяется. И так еще три дня. На шестой вечер
пил он в комендантском взводе. Выпил литровку самогона, и, не прощаясь,
вышел. Все думали, что спать пошел Сидорин. Ни хрена подобного.
Утром выясняется - пришел к себе в батальон, надел броник, каску, взял
автомат, чемоданы и пошел домой пешком. Это в Рязанскую область. Да по
нашему ущелью, где "бородатые" белым днем спокойно разгуливают. Короче,
тормознули его, и то случайно - Сидорин всякие военные хитрости применял -
уже на выходе с территории полка. Связали и отнесли в батальон. Командиру не
доложили - подумаешь, крыша у человека поехала. На следующий день, конечно,
весь полк об этом знал.
Такие дела. Серега к нему подъезжает, Сидорин, мол, не знаешь, куда
дежурный пошел? В третий батальон, отвечает. Часа два назад. Ну, все
понятно. В девятой роте Рома наклюкался. Спрашиваем у Сидорина, где командир
полка. В бане, оказывается, вместе с замполитом. Банька у нас шикарная, с
бассейном, парная эвкалиптовыми досками обшита. В комендантском взводе
находится, соседний, кстати, с серегиным дувал, через арычок перепрыгнул - и
там.
Серега звонит в девятую роту и вызывает от имени дежурного старшину и
двух бойцов. Можно, говорит, без оружия. Через пятнадцать минут прибегает
косящий под трезвого прапорщик Конев с бойцами. Волочем их к Сереге. Рома в
той же позе, кровищи натекло, как из поросенка. Конев за сердце хватается -
жив, нет ли? Давайте, говорим, Ваня, волоките его в санчасть, раз мужика так