"Сергей Тимофеевич Григорьев. Детство Суворова " - читать интересную книгу автора

Александр просунул голову в воротник чистой сорочки и, сдерживая
смех, прошептал:
— Матушка, слышь ты: Ганнибал-то ведь давно умер!
— Полно-ка чушь городить!
— Да нет же, он умер давно-давно. Чуть не две тысячи лет. Он не мог
совсем победить римлян и выпил яд. Он всегда носил с собой яд в перстне.
— Сказки! Идем-ка, вот ты его увидишь своими глазами, живого. Да
смотри веди себя учтиво, смиренно. Смиренье-то молодцу ожерелье.
Мать взяла Александра за руку, чтобы вести к гостю. Александр уперся.
И чем больше уговаривала его мать, тем сильнее он упирался и наконец
уронил стул. Возню их в спальной услыхал отец. Разговор его с гостем
прервался. Отец приблизился к двери, распахнул ее и сказал:
— А вот, отец и благодетель мой, изволь взглянуть на моего недоросля.
Александр вырвал свою руку из руки матери, вбежал в горницу и, широко
раскрыв глаза, остолбенел на месте. За столом сидел важный старик с
трубкой в зубах. Скинутый им завитой напудренный парик лежал на столе.
И гость молча разглядывал Александра. Сшитый на рост кафтанчик
Александра был довольно мешковат. Из широкого воротника камзола на тонкой
шее торчала большая голова со светлыми, немного навыкате глазами. Лоб
мальчика широк и высок. Как ни старалась мать пригладить светлые волосы
сына помадой, спереди надо лбом у Александра торчал упрямый хохолок.
— Вы, сударь, Ганнибал? — недоверчиво спросил Александр.
Старик усмехнулся и, пыхнув дымом, кивнул головой.
— Подойди к руке, — шепнула на ухо Александру мать, — не срами отца с
матерью.
Александр по тяжелому дыханию отца, не поднимая головы, понял, что
тот едва сдерживает гнев...
Александр расхохотался. Отец так ловко дал ему крепкий подзатыльник,
что мальчик с разбегу ткнулся в грудь Ганнибала. Старик обнял его,
приложил к его губам холодную иссиня-черную руку и посадил рядом с собой
на скамью.
— Не гневайся, Василий Иванович, на малого! — добродушно сказал
черный старик. — Не то что дети — и взрослые люди видом моим бывают
смущены... Что делать, если я черен!
— Нет, нет! — воскликнул Александр, ободренный защитой гостя. —
Батюшка не станет меня пороть. Не беспокойте себя, сударь, напрасно.
Батюшка знал, наверное, что вы будете к нам и ведь ничего мне не сказал, а
дал мне читать про ваши битвы. Я всю ночь читал... Только... как же это?
Да нет! Это не вы, сударь! Что за ерунда!
И Александр опять смутился и смолк.
Отец, угрюмо потупясь, опустился на скамью напротив сына. Мать
стояла, опустив руки в смущении.
— Да полно-ка, Авдотья Федосеевна, с кем же греха не бывает! — утешил
ее гость. — Да и где же было еще отроку научиться светскому учтивству? И
мы с Василием Ивановичем ни шаркунами паркетными, ни вертопрахами не
бывали, а вот я — генерал, а Василий Иванович — по должности полковник. Да
и что нам чиниться: мы по отцу нашему, блаженной памяти императору Петру
Алексеевичу, хотя и гораздо разных лет, братьями должны почитаться... И
мой и твоего отца крестный отец, знаешь ли ты, — обратился Ганнибал к
Александру, — царь Петр Первый. А я тебе по нему вроде родного дяди.