"Николай Федорович Григорьев. Избранное. Повести и рассказы " - читать интересную книгу автора

интригуете! Нельзя ли, Александр Степанович, хотя бы в нескольких словах о
содержании диссертации? - И все повернулись к Ульянову, который краснел и
бледнел от столь исключительного к себе внимания.
Профессор Савельев подумал и сказал:
- Чтобы не растекаться мыслию по древу, как выразился летописец,
прочту заключение Мариана Альбертовича Ковальского...
Выдающийся астроном М. А. Ковальский не только украшал кафедру
Казанского университета - он был известен в ученом мире России, и мнение
его значило немало. Члены комитета в знак уважения к этому мнению склонили
головы, и Савельев прочитал:
- "Сочинение студента 4-го курса господина Ульянова представляет
полное изложение способа Ольберса для вычисления параболической орбиты
кометы Klinkerfues'a 1853 года с дополнениями Энке и Гаусса. Применение
этого способа к вычислению элементов кометы, виденной простым глазом в
прошлом году, и согласие результатов господина Ульянова с результатами,
опубликованными в Astronomischer Nachrichten, показывает, что господин
Ульянов постиг сущность астрономических вычислений, которые, как известно,
весьма часто требуют особых соображений и приемов. Это сочинение я считаю
вполне соответствующим степени кандидата математических наук.
Профессор астрономии М. Ковальский.
Казань, 14 мая 1854 года".
Члены комитета снова благосклонно обернулись к Ульянову, похлопали в
ладоши, а профессор Попов, присоединивший свою подпись к отзыву
Ковальского, особо обратил внимание на высокий класс астрономических
вычислений вчерашнего студента:
- Наш воспитанник, с одной стороны, и европейские астрономы, с
другой - сошлись в расчетах орбиты небесного тела. Это, господа, делает
честь не только господину Ульянову, но, осмеливаюсь сказать, и нашей
кафедре!
Хлопки повторились, и все заговорили о комете, которая, прочертив и
обагрив небо, вызвала немало тревожных и самых фантастических толков в
народе. Ученые развеселились, делясь курьезами, которые в Казани
всколыхнули застойную общественную жизнь.
Профессор Савельев снова попросил внимания и сказал, что он намерен
предложить Илье Николаевичу Ульянову пересмотреть свое намерение пойти в
учителя.
- Вам, дорогой Илья Николаевич, место в университете для
усовершенствования в научной работе!
- Я... я... - забормотал Ульянов и вскочил с места, как застигнутый
врасплох ученик. - Я... извините, не понял...
- Не волнуйтесь, - дружески улыбнулся Савельев, - у вас есть время
подумать об открывающейся для вас будущности профессора. Я сейчас, господа
члены комитета, обращаюсь к вам в надежде, что вы соблаговолите поддержать
ходатайство, которое я на сей предмет намерен возбудить в надлежащих
инстанциях.
Расходясь после заседания комитета, каждый из профессоров пожал руку
Ульянову, уже как будущему коллеге по работе в университете.

Ульянов плохо спал ночью. Не мог понять, рад он или не рад научной
карьере, которая с такой ошеломляющей неожиданностью открылась перед ним.