"А.Грицанов. Постмодернизм " - читать интересную книгу автора

качестве одного из шагов в формировании номадологической парадигмы в
современной философии и характерного для культуры постмодерна
"постметафизического мышления": если для классической культуры была
характерна интенция на усмотрение в объекте имманентного ему смысла
("подобно буквам слова, жизнь и история имеют смысл" у В.Дильтея-см.
Метафизика), то современной культуре, напротив, ближе характерная для
"А."-А. презумпция отсутствия семантической нагруженности объекта (см.
Постметафизическое мышление, Различия философия, Метафизика отсутствия).

AFTER- POSTMODERNISM

AFTER-POSTMODERNISM - современная (поздняя) версия развития
постмодернистской философии - в отличие от постмодернистской классики
деконструктивизма (см. Постмодернистская чувствительность, Пустой знак,
Деконструкция, Означивание, Смерть субъекта, Номадология). В своем
оформлении во многом стимулирован таким феноменом современной культуры
постмодерна, как "кризис идентификации", и содержательно разворачивается как
генерирование программ преодоления последнего (см. Воскрешение субъекта). В
этом контексте может быть выделено два фундаментальных вектора трансформации
парадигмальных установок постмодернизма на современном этапе его развития:
1) вектор программного неоклассицизма, т.е. "культурного классицизма в
постмодернистском пространстве" (М.Готдингер), предполагающий существенное
смягчение критики референциальной концепции знака (см. Пустой знак) и отказ
от радикальной элиминации феномена означаемого в качестве детерминанты
текстовой семантики (см. Означивание); указанная установка инспирирует
формулировку такой задачи, как "реанимация значения" (Дж.Уард) или "возврат
утраченных значений" - как в денотативном, так и в аксиологическом смыслах
этого слова (М.Готдинер), что приводит к оформлению (восстановлению)
соответствующих проблемных полей в рамках постмодернистского типа
философствования (проблемы денотации и референции, условия возможности
стабильной языковой семантики, проблема понимания как реконструкции
исходного смысла текста и т.п.);
2) коммуникационный вектор, смещающий акцент с текстологической
реальности на реальность коммуникативную и центрирующийся, в связи с этим,
вокруг понятия Другого. Современная культура обозначается Бодрийяром как
культура "экстаза коммуникации" (показателен в этом отношении
аксиологический сдвиг философской традиции, зафиксированный в динамике
названий фундаментальных для соответствующих периодов философской эволюции
трудов: от "Бытия и времени" Хайдеггера к "Бытию и Другому" Левинаса). Если
в классическом постмодернизме Другой интерпретировался как внешнее
(социокультурное) содержание структур бессознательного (что фактически было
унаследовано от лакановской версии структурного психоанализа, где
бессознательное было артикулировано как "голос Другого"), то А.-Р. задает
концепту "Другой" новую (коммуникационную) интерпретацию, в системе отсчета
которой реальность языка перестает быть для постмодернизма самодовлеющей
(см. Другой). В качестве водораздела между классическим постмодернизмом и
современным может быть оценена концепция Апеля, - в частности, понимание им
языка и языковых игр. Апель рассматривает язык не в контексте
субъект-объектных процедур праксеологического или когнитивного порядка, но в
контексте субъект-субъектных коммуникаций, которые в принципе не могут быть