"Борис Грибанов. Женщины, которые любили Есенина" - читать интересную книгу автора

сильно, кожа отстала, но потом опять все прошло".
И в этом же письме он признается, что ему прохода не дают бойкие
девицы. Надо думать, это не бравада, Есенин уехал в Москву не затем, чтобы
коллекционировать разбитые сердца.
"Живу я в конторе Книготоргового т-ва "Культура", но живется плохо. Я
не могу примириться с конторой и с ее пустыми людьми. Очень много барышень,
и очень наивных. В первое время они совершенно меня замучили. Одна из них, -
черт ее бы взял, - приставала, сволочь, поцеловать ее и только отвязалась
тогда, когда я назвал ее дурой и послал к дьяволу".
И как продолжение темы появляется длинный и красноречивый пассаж:
"Жизнь - это глупая шутка. Все в ней пошло и ничтожно. Ничего в ней нет
святого, один сплошной и сгущенный хаос разврата. Все люди живут ради
чувственных наслаждений... Лучи солнышка влюбились в зеленую ткань земли и
во все ее существо, - и бесстыдно, незаметно прелюбодействуют с ней. Люди
нашли идеалом красоту - и нагло стоят перед оголенной женщиной, и щупают ее
жирное тело, и разражаются похотью. И это-то, - игра чувств, чувств
постыдных, мерзких, гадких, - названо у них любовью. Так вот она, любовь!
Вот чего ждут люди с замиранием сердца! "Наслаждения, наслаждения!" - кричит
их бесстыдный, зараженный одуряющим запахом тела, в бессмысленном и слепом
заблуждении, дух. Люди все - эгоисты. Все и каждый любит только себя и
желает, чтобы все перед ним преклонялось и доставляло ему то животное
чувство - наслаждение.
...Я не могу так жить, рассудок мой туманится, мозг мой горит, и мысли
путаются, разбиваясь об острые скалы жизни, как чистые, хрустальные волны
моря.
Я не могу придумать, что со мной, но если так продолжится еще, - я убью
себя, брошусь из своего окна и разобьюсь вдребезги об эту мертвую, пеструю и
холодную мостовую".
Так какие же чувства питал Есенин к Марии Бальзамовой? Какие отношения
их связывали? Была ли она для него человеком, перед которым можно открыть
душу, или он надеялся на нечто большее?
"Зачем ты мне задаешь все тот же вопрос? Ах, тебе приятно слышать его?
Ну, конечно, конечно, - люблю безмерно тебя, моя дорогая Маня! Я тоже готов
бы к тебе улететь, да жаль, что все крылья в настоящее время подломаны.
Наступит же когда-нибудь время, когда я заключу тебя в свои горячие объятия
и разделю с тобой всю свою душу. Ох, как мне будет хорошо забыть свои
волнения у твоей груди! А может быть, все это мне не суждено! И я должен
плавить те же силовые цепи земли, как и другие поэты. Наверное, - прощай,
сладкие надежды утешения, моя суровая жизнь не должна испытать этого".
Из письма 1913 года:
"Маня, милая Маня, слишком мало мы видели друг друга. Почему ты не
открылась мне тогда, когда плакала? Ведь я был такой чистый тогда, что и не
подозревал в тебе этого чувства. Я думал, так ты ко мне относилась из
жалости, потому что хорошо поняла меня. И опять, опять: между нами не было
даже, - как символа любви, - поцелуя, не говоря уже о далеких, глубоких и
близких отношениях, которые нарушают заветы целомудрия и от чего любовь
обоих сердец чувствуется больше и сильнее".
Однако уже осенью 1914 года между Есениным и Марией Бальзамовой что-то
произошло. Он пишет ей странное письмо:
"Милостивая государыня, Мария Парменовна!