"Борис Грибанов. Женщины, которые любили Есенина" - читать интересную книгу авторапесни. Мы целовались, и Сергунька опять читал стихи. Застенчивая, счастливая
улыбка не сходила с его лица. Он был очарователен со своим звонким озорным голосом, с барашком вьющихся льняных волос, которые он позже будет с таким остервенением заглаживать под цилиндр, синеглазый". Городецкий познакомил Есенина и с Клюевым, который сыграл немалую роль в поэтической биографии молодого Есенина. "Клюев, - писал Городецкий, - приехал в Питер осенью (уже не в первый раз). Вероятно, у меня он познакомился с Есениным. И впился в него. Другого слова я не нахожу для начала их дружбы. История их отношений с того момента и до последнего посещения Есениным Клюева перед смертью - тема целой книги. Чудесный поэт, хитрый умник, обаятельный своим коварным смирением, творчеством вплотную примыкавший к былинам и духовным стихам Севера, Клюев, конечно, овладел молодым Есениным, как овладевал каждым из нас в свое время. Будучи сильней всех нас, он крепче всех овладел Есениным". Городецкий умышленно обходит молчанием в своих воспоминаниях одно немаловажное обстоятельство - Клюев был известен как гомосексуалист. Он недвусмысленно приставал к Есенину; бывая с ним вместе в обществе, садился рядышком с Есениным, прижимался к нему, поглаживал его, клал голову ему на плечо. Чернявский писал: "Я ни одной секунды не сомневался, что эротические приставания Клюева к Есенину в смысле их внешних проявлений могли вызвать что-либо иное, кроме резкого отпора со стороны Сергея, когда духовная близость и мирная нежность уступали место физиологическому влечению". После возвращения из первой поездки в Москву Есенин рассказывал, что Клюев ревновал его к женщине, с которой у него завязался первый - посередине комнаты и сидел так, подвывая, как женщина во весь голос: "Не уходи, не смей уходить к ней". Но Есенин сплошь и рядом грубо отталкивал Клюева. Городецкий пишет, что у Есенина бывали приступы ненависти к Клюеву. "Помню, как он говорил мне: "Ей-богу, я пырну ножом Клюева!" Выросшему в патриархальной атмосфере Константинова Есенину было дико представить себе, что может существовать иная любовь, кроме как между мужчиной и женщиной. Однако в декадентских салонах Петрограда Есенину пришлось столкнуться с совершенно другими нравами. "Через несколько месяцев после своего первого приезда, - вспоминал Чернявский, - в дружеском разговоре со мной он откровенно затронул новую для него проблему, которая тревожила его и о которой он раньше не задумывался - проблему мужеложества. Его удивляло, какое место это занимает в жизни столичной литературной братии... Кое-кто говорит, что и он неминуемо развратится, но он считает, что у него нет никаких оснований для опасений". Следует отметить, что за всю свою жизнь Есенин сравнительно мало писал о любви. Критики утверждали, что он пожертвовал любовью к женщинам ради любви к стихам, к славе, к родине. Рюрик Ивнев категоричен в своем мнении: "Я знаю наверняка, что Сережа никогда не любил ни одну женщину. Он не долго увлекался той или иной женщиной. Они быстро надоедали ему. Никогда в своей жизни он не испытывал "большого чувства", "великой любви". И далее Ивнев утверждает: "Он никогда никого не любил простой человеческой любовью. В этом его трагедия и, вероятно, в этом корни его поэтического величия... Все, знавшие Есенина, отлично знали, что он никогда по-настоящему не любил ни одну женщину". |
|
|