"Михаил Грешнов. Похититель талантов" - читать интересную книгу автора

памяти. Каждый из пострадавших ранее взят под надзор. Фикси-
руются его поведение, настроение, среда, в которой он нахо-
дился, разговоры. Все необычное во вверенном Бертье районе
тщательно изучается. Заведует этим Франк.
Бертье старается найти причины. Но как и в первый день по
приезде из отпуска, папки, как он их ни вертел, ни изучал,
ответов на многочисленные вопросы не давали.
Факты были. Фактов сколько угодно.
Бертье ходит по кабинету. По звонку немедленно берет
трубку. Слушает, иногда запишет несколько слов на листке бу-
маги.
После Жерара трагические случаи прекратились. "Прекрати-
лись ли они совсем?" - думает Бертье. Что-то в подсознании
говорит ему: нет. Но дело даже не в этом. В сумме всех слу-
чаев чувствуется система. И злой умысел. Может, умысла нет?
Есть, подсказывает Бертье опыт. Подсказывает профессия. Но
для чего погублены люди? Молодые, полные творческих сил? Ма-
ло того что погублены - Бертье ждет другого. Оно пугает его
не меньше, чем происшедшее до сих пор. Что это будет? Трудно
сказать. Мысль зародилась в мозгу у инспектора, но не нашла
еще подтверждения. Чудовищная догадка. Никто из помощников
инспектора тогда, в кабинете Шуана, в нее не поверил. Но
мысль сидит в голове у Бертье. Продолжения надо ждать. Про-
должение будет.
Жертвы не могут рассказать о себе. Настоящее их положение
видеть можно. Бертье знает о каждом.
Все же он подходит к телефону, набирает номер.
- Шуан, - спрашивает, услышав отклик, - как Жерар?
- Учится читать и писать, - скороговоркой отвечает Шуан,
видимо, занят. - Умственный уровень на грани четырехлетнего
малыша. Интересуется конфетами, трехколесным велосипедом.
Требует маму. Когда из Тулузы приехала мать, не узнал. Ес-
тественно, старухе семьдесят лет.
- Что еще? - спрашивает инспектор.
- У меня доктор Лувель, который знает все три моих слу-
чая.
Через полчаса Бертье беседует с доктором.
- Да, - говорит Лувель. - Случаи идентичны. Подобного в
моей практике - и у других тоже, как мне известно, - не наб-
людалось. Почти полная амнезия. Опыт, способности испаряют-
ся, исчезают. Остаются воспоминания детства да безусловные,
данные природой рефлексы. Поражает беспомощность этих людей.
Они не узнают близких, не знают телевизоров, авторучек...
Какие предположения можно тут сделать?
- Об этом я вас и прошу, - напоминает Бертье.
- Еще минутку, - просит Лувель, продолжает: - Огюст Жерар
постоянный мой пациент. Вот графики его мозговой деятельнос-
ти.
Доктор кладет перед инспектором две длинные полоски бума-
ги.