"Юрий Греков. Калиф на час " - читать интересную книгу автора

свежий номер "Плейбоя". Потянувшись за журналом, почему-то завалившимся за
кресло, Куртис скрипнул зубами и выругался: больно стрельнуло в колене.
Виной тому был не внезапный приступ ревматизма или, скажем,
аристократической подагры, хотя колено и давало о себе знать довольно часто.
Если это случалось при клиенте, Куртис, морщась, небрежно пояснял: "В
молодости я командовал ротой (или батальоном, или даже полком) Иностранного
легиона. Шальная пуля в джунглях, куча операций - и вот, нет-нет да и
напомнит..." Эта героическая версия очень Куртису нравилась, но тем не менее
оставалась лишь версией, так как на деле все обстояло несколько иначе:
четыре года назад Куртис некоторое время подвизался на севере страны в роли
штрейкбрехера. Подробности ему вспоминать не хотелось, осталась только
глубоко прятавшаяся мыслишка: хорошо еще, что только колено расшиб, когда
пришлось, не разбирая дороги, удирать от пикета забастовщиков.
Обосновавшись с год назад на крайнем юге, почти у самого побережья
Шелльского залива, в городке с несколько длинноватым названием
Хасиенда-дель-Нигрос, он без особого труда устроился для начала
клерком-делопроизводителем маклерской конторы по продаже недвижимости Бантке
и К°. Устроиться ему помогли рекомендательные письма (почти подлинные, если
не считать подписи, которую Куртис изобразил вполне квалифицированно).
Хасиенда-дель-Нигрос некогда была процветающим центром черного товара на
перевалочном пути из Африки, что и закрепилось в ее имени. Сейчас это был
совсем захудалый городишко, где Куртис намеревался передохнуть перед новым
рывком к заветной цели.
Куртис откинулся в кресле, поднял с пола журнал. И тут кто-то постучал
в окно.
Куртис встрепенулся, но, решив, что почудилось, снова присел на краешек
кресла. Но стук, уже настойчивее, повторился. Куртис, встревожено
вглядываясь в заоконную темноту, осторожно, под стеной подобрался к окошку,
гадая: кто? И в самом деле, как не ломать голову: ни друзей, ни просто
знакомых, да еще таких, что в поздний час могли бы стучаться к нему в окно,
у него не было.
Неизвестный постучал опять. Куртис, прижимаясь к стене у окна,
приподнялся на цыпочки и шепотом спросил в сторону открытой форточки:
- Кто там? Что нужно?
- Нужен господин Куртис,-так же шепотом отозвался неизвестный и чуть
громче спросил: - Это вы?
- Ну, я, Куртис, - согласился, продолжая держаться под прикрытием
стены, дон Эдуардо.
- У меня к вам поручение.
- Приходите завтра в контору. - Едва Куртис успел это сказать, как рама
вдруг подалась, и через подоконник тяжело перевалился человек. У дона
Эдуардо обмякли ноги, в животе заныло.
Нежданный и незваный гость вежливо поклонился и подал ему длинный узкий
конверт. Куртис машинально надорвал край, вытащил плотный листок и пробежал
пяток строчек, отпечатанных на машинке:
"Мой дорогой племянник! Вне всякого сомнения, ты не подозреваешь о моем
существовании. Но, надеюсь, наша встреча состоится в ближайшие часы, и тогда
ты многое узнаешь. Подателю письма можешь доверять безоговорочно. Твой
дядя".
Чувство, мгновенно охватившее дона Эдуардо, было чем-то средним между