"Фердинанд Грегоровиус. История города Рима в Средние века " - читать интересную книгу автора

Завистливый Восток не оспаривал того факта, что римская церковь
установлена Петром, но он не признавал, что отсюда вытекает верховность этой
церкви. Между тем на Западе это положение стало столь же непоколебимым, как
член Символа веры, и епископы Рима стали называться преемниками Петра,
наместниками Христа и главами католической церкви.
Многим может показаться странной такая сила традиции, покоящейся на
вековом убеждении. Но следует принять во внимание, что в каждой религии, еще
приобретающей форму, предание и миф становятся основой практического
действия. Как скоро они признаны миром, они получают в религии значение
факта. Кроме того, для каждого другого города сказанная традиция не имела бы
силы. Ни святость Иерусалима, в котором Христос учил и умер; ни установление
Петром общины в Антиохии, не подлежащее никакому сомнению, не дали этим
городам права притязаний на церковную верховность; но епископы Латерана,
признавшие, что при определении положения константинопольского патриарха
нельзя руководиться политическим значением Константинополя, тем не менее
успешно поддержали древнюю столицу мира, когда она потребовала общего
поклонения и подчинения народов. И ореол вечного Рима снова воссиял, но
перешел к его церковному главе. Папы оказались наследниками духа, твердости
и властолюбивых стремлений древних римлян, и хотя империя уже распалась, ее
великий, но лишенный души механизм продолжал еще существовать. В провинциях
еще сохранялись глубокие следы господства и управления Рима, и владычество
церковного города стало быстро распространяться по тем путям, которые были
проложены языческим Римом.
Возникнув в империализме как иерархическое установление, римская
церковь мало-помалу превратила империализм в папство. Организация
государства была перенесена на церковную систему, и центром ее стало
папство. Древний государственный сенат в лице кардиналов и епископов
по-прежнему стоял возле выборного духовного монарха, при избрании которого,
как и императора, происхождение и национальность не имели определяющего
значения. Но в виде соборов, вселенских и частных, было введено
конституционное начало, неизвестное цезарям, и с этой целью провинции
посылали в сенат - римский Латеран - своих представителей. Управителями этих
церковных провинций были епископы, возведенные в этот сан Римом и
подчиненные его надзору. Монастыри всех стран соответствовали древним
римским колониям и были как бы крепостями духовного владычества Рима и
культуры. И когда язычники и еретики, варвары Британии, Германии, Галлии и
Испании, были покорены бескровным оружием Рима и приобщены к цивилизации,
Вечный город снова стал повелевать миром и предписывать ему законы. Как бы
ни смотреть на эту вновь возникшую и исходившую из Рима централизацию, она
была создана на слабости человеческой: верховность римской церкви была
необходима для грубого, не знавшего законов времени, так как этой
верховностью достигалось единство христианского учения. Вне абсолютной
власти церкви, без римского духа епископов, подавлявших с силой Сципиона и
Мария каждую попытку провинций отпасть от ортодоксального учения,
христианство легко распалось бы на сотни религий, порожденных национальной
фантазией. Таким образом, судьба Рима и мира повторилась два раза. И тысячу
лет спустя после падения древнего римского государства германцы же снова
низвергли всемирную власть второго Рима и великой преобразовательной
революцией завоевали свободу вере и знанию.
Благоговейное отношение народов к Риму в Средние века не имело границ.