"Сюзанна Грегори. Чума на оба ваши дома ("Хроники Мэтью Бартоломью" #1) " - читать интересную книгу автора

Суинфорд досадливо крякнул.
- Уложи его в постель, Александр, и прикажи кому-нибудь из слуг
посидеть с ним. Бедняга последнего ума лишился.
Управляющий бережно повел Августа к северному крылу колледжа, где жили
коммонеры. До Бартоломью донесся голос Августа, который уверял Александра,
что не хочет ужинать, поскольку только что закусил жирной крысой, которую
поймал на выходе из зала.
Суинфорд положил руку на плечо Бартоломью и повернул его к церкви
Святого Михаила.
- Зайдете к нему потом, Мэтт. Нам пора в церковь.
Бартоломью подчинился, и они вдвоем зашагали по Сент-Майкл-лейн к
Хай-стрит. Церковь осаждали толпы людей, привлеченных, вне всякого сомнения,
надеждой на новую раздачу монет.
Они прокладывали дорогу сквозь толпу, то и дело ловя на себе враждебные
взгляды собравшихся. Не прошло еще и месяца с последней стычки между
университетскими и горожанами, после чего повесили двоих молодых
подмастерьев, зарезавших студента.* Страсти до сих пор не улеглись, и
Бартоломью вздохнул с облегчением, когда добрался до церковных дверей.
______________
* Вольные нравы, царившие в университетской среде, нередко были не по
вкусу горожанам, на которых к тому же лежала обязанность обеспечивать
университет. Это приводило к частым стычкам между университетами и
городскими жителями.

Отец Уильям уже начал служить мессу, тараторя слова со скоростью,
которой Бартоломью никогда не уставал поражаться. Монах взглянул на
опоздавших, поспешивших занять места у алтарной преграды, но никаких
признаков недовольства не выказал. Брат Майкл, несмотря на воркотню во время
церемонии в колледже, отлично вымуштровал свой хор, и даже шум толпы,
собравшейся снаружи, поутих, когда ангельские голоса взмыли к церковным
сводам.
Бартоломью улыбнулся. Сэр Джон любил хор и нередко давал ребятишкам
монетку-другую, чтобы они пели во время обеда в колледже. Интересно, у
нового мастера найдется несколько лишних пенни на музыку, которая скрасит
долгие зимние вечера? Он украдкой бросил взгляд на Уилсона: как ему пение?
Коленопреклоненный Уилсон склонил голову, но глаза его были открыты, а
взгляд устремлен на руки. Бартоломью пригляделся - и едва не расхохотался в
голос. Уилсон подсчитывал что-то, загибая пухлые, унизанные кольцами пальцы.
Мысли его были столь же далеки от музыки Майкла и мессы Уильяма, как, должно
быть, и мысли Августа.
В церкви становилось душно от множества набившегося в нее народу.
Начали расползаться самые разнообразные ароматы: резкий запах сукна, пота,
ладана, немытых ног и, как обычно, затхлый дух с реки, пробивающийся сквозь
все прочие запахи. Время от времени сквозь какое-нибудь незастекленное окно
тянуло прохладным ветерком, который приносил собравшимся секундное
облегчение. Несмотря на скороговорку отца Уильяма, церемониальная месса была
долгой и почти невыносимой для горожан, не знавших латыни. Люди заскучали:
сначала они переминались с ноги на ногу, пытаясь дать отдых ноющим от
долгого стояния ступням, потом принялись возбужденно шушукаться.
Наконец месса закончилась, и Уилсон первым двинулся из церкви в колледж