"Дэрил Грегори. Второе лицо, настоящее время " - читать интересную книгу автора

глазами и раскрытым ртом. Руки его покоились у нее между бедер, большой
палец - на колене. Она была в шортах и чувствовала жар навалившейся на нее
плоти. Его рука была в каких-то дюймах от ее промежности.
Тереза поверила, что он спал.
Поверила она и в то, что исключительно из-за тряски школьного автобуса
рука Джереда переместилась в складку ее шортов. От возбуждения и смущения ее
бросало то в жар, то в холод.
- Напряги память, Джеред, - говорю я и сажусь в машину.

- Для чего, собственно, существует сознание? Вот вопрос, на который мне
хочется найти ответ, - сказал доктор С.
Или, возвращаясь к моей любимой метафоре, - если Парламент принимает
все решения, зачем тогда нужна Королева?
У него, конечно, есть своя теория. Он считает, что Королева является
кем-то вроде рассказчика. Мозг нуждается в пересказе, который придаст
решениям ореол целенаправленности, ощущение неразрывности, так что он их
запомнит и использует при принятии последующих решений. Он не накапливает в
себе обилия возможных дополнительных вариантов, которые могут выдаваться
ежесекундно. Ему требуется одно окончательное постановление, он должен
знать, кем оно принято и почему. Мозг закладывает воспоминания в свои
отсеки, а в сознании они отпечатываются с предельной четкостью: "Я сделал
это, я сделал то". Все, что сохраняется в памяти, становится официальным
документом, набором примеров, которыми Парламент руководствуется при
принятии будущих решений.
- Видишь ли, Королева - всего лишь подставное лицо, - сказал доктор
С. - Она представляет королевство, но не правит им, она как бы сама по себе.
- Я не чувствую себя подставным лицом, - заявила я.
- Я тоже. Никто не чувствует, - засмеявшись, ответил доктор С.

Составной частью метода доктора Милдоу является проведение время от
времени совместных занятий - в присутствии Элис и Митча. На этих занятиях
зачитываются вслух дневники Терезы и просматриваются фильмы домашнего
производства. Сегодняшний видеофильм изображает Терезу, еще не достигшую
подросткового возраста. Замотанная в простыни, окруженная малышами в
купальных халатах, она пристально смотрит на лежащую в яслях куклу.
Доктор Милдоу спрашивает меня, о чем думала тогда Тереза. Доставляло ли
ей удовольствие играть Деву Марию? Нравилось ли ей выступать на сцене?
- Откуда мне знать?
- А ты представь себе это. Как ты считаешь, о чем Тереза думает в этой
сцене?
Она снова и снова заставляет меня проделывать это. Воображать, о чем та
думает. Ставить себя на ее место. Попросту притворяться. В своей книге она
называет это "коррекцией". Она придумывает массу своих собственных терминов
и трактует их так, как ей вздумается, не подкрепляя никакими исследованиями.
В сравнении с текстами по неврологии, которые мне одалживал доктор С,
книжонка доктора Милдоу - просто реплики комика Арчи.[6]
- Ну, понимаете, Тереза ведь была доброй маленькой христианкой, так что
ей, наверное, это нравилось.
- Ты уверена?
На сцене появляются умудренные жизнью мужи - три маленьких мальчика.