"Г.Грин. Доверенное лицо" - читать интересную книгу автораНеспроста вожди продают и перепродают свой народ. Но если чувство долга - та
единственная философия, которая у вас осталась, то даже мысль о всеобщей продажности не собьет вас с пути. Администратор, помахивая моноклем, пригласил Роз танцевать. Ну, теперь на всю ночь, мрачно подумал Д., - ее уже отсюда не вытащить. Они медленно двигались под тягучую музыку. Администратор крепко прижимал Роз, растопырив пальцы на ее спине. Другую руку он засунул себе в карман, что Д. расценил как явное неуважение к партнерше. Администратор что-то доказывал Роз, то и дело поглядывая в сторону Д. Когда они приблизились, Д. уловил слово "осторожно". Девушка слушала внимательно, хотя ноги уже плохо ей повиновались. Видимо, она была пьянее, чем он предполагал. Интересно, сменили ли колесо? - подумал Д. - Если машина готова, может быть, после этого танца он уговорит ее ехать дальше. Он встал и зашагал к выходу. Л. склонился над куском телятины; не отрывая глаз от тарелки, он резал мясо тонкими ломтиками - должно быть, страдал желудком. Теперь Д. нервничал меньше, будто, отвергнув деньги, получил весомое преимущество над своим противником. А шофер? Вряд ли он еще раз полезет к нему. Туман немного рассеялся. Во дворе стояло шесть машин: "даймлер", "мерседес", пара "моррисов", их старый "паккард" и красная малолитражка. Колесо заменили. Д. подумал: Вот сейчас бы и уехать, пока Л. обедает. - И тут же услышал сзади на своем родном языке: - Извините, я хотел бы переговорить с вами... Д. почувствовал легкую зависть - даже в такой обстановке, во дворе веков внутрикастовых, беспримесных браков, знатная родословная - отсюда и врожденная непринужденность. И вместе с тем, он - жертва, его преследуют пороки его предков, он связан по рукам и ногам их обветшалыми взглядами. Д. сказал: - По-моему, нам не о чем разговаривать. Но он не мог не оценить обаяния этого человека - словно некий великий деятель удостоил его своим вниманием, избрав единственного из толпы для личной аудиенции. - Меня не покидает мысль, что вы не совсем правильно оцениваете сложившуюся ситуацию. - Л. скептически улыбнулся, понимая, что после двух лет войны его заявление звучит как дерзость. - Я хочу сказать, что на самом деле вы - наш человек. - В тюрьме я этого как-то не почувствовал. Л. был в некотором роде цельной натурой и производил впечатление человека искреннего. Он сказал: - Я понимаю - вы прошли через ад. Я посещал некоторые наши тюрьмы. Сейчас они меняются к лучшему. Но начало войны - всегда самое тяжелое время. И вообще, нет смысла сваливать друг на друга жестокости войны. Надеюсь, вам известно, что делается в ваших тюрьмах. И вы и мы - не безгрешны. Так будет и впредь, я полагаю, пока один из нас не победит. - Не лучший аргумент для человека, который потерял жену. - Да, это ужасный случай. Вы, вероятно, слышали - мы расстреляли за это коменданта. Я вам вот что хочу сказать... - У Л. был длинный хрящеватый нос, как на старинных потемневших портретах, которые висят в картинных галереях, |
|
|