"Г.Грин. Десятый" - читать интересную книгу автораон даже выиграл жилетку с оторванными пуговицами. Потом, когда стемнело, он
возвратил ее владельцу и тем окончательно уронил себя в их глазах. Но они не осуждали его за отсутствие вкуса к настоящей игре, он ведь юрист, что с него взять? В бараке у них было теснее, чем на самой людной городской площади, и Шавель постепенно усвоил тот урок, что в людской толчее можно быть невыносимо одиноким. Он утешал себя, что каждый день приближает конец войны, рано или поздно кто-нибудь да одержит победу, кто именно, ему уже становилось безразлично, лишь бы конец. Он был заложником, но мысль о том, что заложников расстреливают, почти не приходила ему в голову. Смерть двух сокамерников принесла лишь минутное потрясение; растерянный и подавленный, он как-то не осознавал, что и его тоже могут завтра вывести из переполненного сарая. Человек в толпе одинок, зато незаметен, спрятан. Но как-то раз тоска по прошлому, потребность убедить себя, что была какая-то прежняя жизнь, из которой он вышел и в которую еще вернется, одолела его и заставила заговорить. Шавель пересел на другое место, рядом с одним из мелких служащих, тощим молчаливым юнцом, которому в бараке дали странное прозвище - Январь. Может быть, среди его товарищей по заключению нашелся кто-то, кто разглядел в нем юное, неразвившееся существо, без времени загубленное морозом? - Январь, - обратился к нему Шавель, - вам приходилось когда-нибудь путешествовать по Франции? Характерно для юриста, что, даже делая попытку вступить в общение с ближним, он начал с вопроса, словно допрашивал свидетеля. - Да нет, я из Парижа ни ногой, - ответил Январь, потом напряг мысли и - Вы не знаете такого города - Бринак? Туда ехать с Западного вокзала. - Слыхом не слыхивал, - хмуро ответил молодой человек, словно его в чем-то обвиняли, и зашелся в долгом сухом кашле - будто горошины раскатились по дну кастрюли. - Ну, тогда вы не знаете и нашу деревню - Сен-Жан-де-Бринак. Это примерно в двух милях к востоку от города. Там мой дом. - Я думал, вы парижанин. - Я служу в Париже, - объяснил Шавель. - А когда уйду на пенсию, буду жить в Сен-Жане. Этот дом достался мне в наследство от отца. А ему - от его отца. - Кем был ваш отец? - без особого любопытства спросил Январь. - Адвокатом. - А его отец? - Тоже адвокатом. - Кому что нравится, - пожал плечами маленький конторщик. - По мне, так это не работа, а тоска зеленая. - Если у вас найдется клочок бумаги, - продолжал Шавель, - я бы нарисовал вам план дома и сада. - Не найдется, - ответил Январь. - Да и незачем. Ваш дом, не мой. И снова закашлялся, сжимая костлявыми пальцами колени. Словно кончил разговор с просителем, которому, к сожалению, ничем, ровно ничем не может быть полезен. Шавель отошел. Он остановился возле Пьера и спросил, который час. - Без пяти двенадцать. |
|
|