"Грэм Грин. Монсеньор Кихот" - читать интересную книгу автора

Отец Кихот вернулся к епископу с полбутылкой малаги в весьма смятенном
состоянии духа. К радости отца Кихота, епископ согласился выпить рюмочку,
а потом и другую. Может, вино притупит его вкус. Епископ уютно устроился в
единственном кресле отца Кихота. А отец Кихот с тревогой изучал гостя.
Епископ не выглядел опасным человеком. Лицо у него было очень гладкое -
точно никогда не знало бритвы. Отец Кихот пожалел, что не побрился утром
после ранней мессы, которую отслужил в пустой церкви.
- Вы сейчас на отдыхе, монсеньор?
- Не совсем, хотя, по правде говоря, я рад побыть вне Рима. Я знаю
испанский, и Святой Отец поручил мне одну конфиденциальную миссию. У вас в
Эль-Тобосо, наверное, очень много бывает иностранных туристов.
- Не так уж много, монсеньор: тут ведь и смотреть-то особенно не на
что, если не считать музея.
- А что у вас за музей?
- Это совсем маленький музей, монсеньор, - всего одна комната. Не
больше этой моей гостиной. Ничего интересного там нет - одни автографы.
- Какие автографы? Можно мне еще рюмочку малаги? А то от сидения на
солнце в этом сломанном автомобиле у меня такая появилась жажда.
- Вы уж извините меня, монсеньор. Видите, какой из меня плохой хозяин.
- Я еще ни разу не встречал музея автографов.
- Видите ли, мэр Эль-Тобосо много лет назад начал писать главам
государств с просьбой прислать переводы Сервантеса со своим автографом. И
собралась замечательнейшая коллекция. Конечно, у нас есть автограф
генерала Франко на главном экземпляре, как я бы его назвал; есть автографы
Муссолини и Гитлера - этот писал так мелко, точно мушиный помет, - и
Черчилля, и Гинденбурга, и какого-то Рамсея Макдональда - он, кажется, был
премьер-министром Шотландии.
- Великобритании, отче.
Тут вошла Тереса с бифштексами, мужчины сели за стол, и епископ
произнес молитву.
Отец Кихот разлил вино и не без внутренней дрожи стал наблюдать за тем,
как епископ отрезал кусочек бифштекса и быстро запил его вином - наверное,
чтобы отбить специфический вкус.
- Это весьма заурядное вино, монсеньор, но есть у нас ламанчское - вот
им мы очень гордимся.
- Вино вполне пристойное, - сказал епископ, - а вот бифштекс...
бифштекс, - повторил он, уставясь в тарелку, и отец Кихот приготовился к
худшему, - бифштекс... - в третий раз сказал епископ, словно ища в
глубинах памяти описания древних обрядов и то слово, которое тогда
употребляли вместо анафемы (Тереса, подойдя к двери, тоже дожидалась его
приговора), - ни за одним столом, никогда и нигде не пробовал я... такого
нежного, такого ароматного, позволю себе даже допустить святотатство и
сказать - такого божественного бифштекса. Я хотел бы поздравить вашу
замечательную домоправительницу.
- Она тут, монсеньор.
- Любезная моя, разрешите пожать вашу руку. - И епископ протянул ей
свою руку с перстнем, как протягивают скорее для поцелуя, чем для
рукопожатия. Тереса же поспешно попятилась на кухню. - Я что-нибудь не так
сказал? - спросил епископ.
- Нет, нет, монсеньор. Просто она не привыкла готовить для епископов.