"Михаил Гребенюк. Дневник следователя " - читать интересную книгу автора

- Тьфу, ты, господи прости, бесстыдница! Я о Фоме, она о Ереме:
- Ага, ага, - закричала я, соскакивая с места и обнимая Лукерью
Степановну. - Вы не любите, когда я такая, не любите? Я тоже не люблю, когда
вы такая!..
- Ну ладно, ладно, глупая...
Мы ели молча, слушая передачу по радио и думая каждый о своем. Я никак
не могла понять всего, что происходило со мной в эти дни. "Дело Иркутовой",
начавшееся так обычно, становилось все более запутанным. Я просмотрела
несколько старых дел о мошенниках - они также были запутаны, но имели связь,
которая помогала оперативникам разоблачить преступников. Здесь же связь,
соединяющая факты и людей, неуловимо распадалась, несмотря на все мои
усилия.
...Передавали песни советских композиторов. Я услышала Трошина. Его
тихий задумчивый голос овладел моим вниманием так же быстро, как и мысли,
которые только что беспокоили меня. Я перестала есть и невольно посмотрела
на репродуктор.

Если б знали вы, как мне дороги
Подмосковные вечера...

Даже Лукерья Степановна на секунду отвлеклась от тарелки со щами.
Склонив голову и прищурив один глаз, она застыла над столом, словно статуя.
- Умеет петь...
- Трошин, - сказала я, вложив в это слово всю свою любовь к этому
замечательному артисту.
- Это тот, что живет на углу улицы? -поинтересовалась Лукерья
Степановна.
- Что вы, этот Трошин - артист. Вы его не знаете. Он живет в Москве. Я
его видела, когда училась.
- Ишь ты, наш Трошин, выходит, не умеет петь, - принялась за еду
Лукерья Степановна. - Московский, небось, ему сродни приходится. Трошин...
А, батюшки! - Она соскочила, открыла буфет и, достав оттуда письмо,
протянула мне. - Тебе это, из Москвы. Утресь почтальонша принесла.
Из Москвы, значит, от кого-нибудь из девочек, с которыми училась в
институте. Взяв письмо, я без особого интереса взглянула на адрес, и
замерла, удивленная: писал Алеша Воронов;
- Лукерья Степановна, что же вы молчали до сих пор? - упрекнула я тетю.
- Запамятовала, дочка, делов-то в доме с три короба: то одно надоть
сделать, то - другое. У тебя на работе, поди, тоже так...
Я почти ничего не слышала об Алеше за эти семь лет. Раньше мы жили
недалеко друг от друга, в одном квартале, теперь - в разных концах города.
Те дома, в которых прошло наше детство и юность, сломали; мы получили новые
квартиры: Вороновы - на Чиланзаре, я и мама - на Ново-Московской улице.
Правда, мы не жили в этой квартире. Мама уехала в Сибирь, в гости к дяде
Григорию, я переехала к тете Лукерье Степановне: одна в двухкомнатной
квартире я боялась оставаться ночами. Глупо, конечно...

"Здравствуйте, Наташа!
Примите привет из далека. Во-первых, извините меня за беспокойство,
во-вторых, разрешите от всего сердца поздравить вас с началом трудовой