"Гюнтер Грасс. Жестяной барабан. Книга 1" - читать интересную книгу автора

"Жестяной барабан" последовала повесть "Кошки-мышки" (1962), а через год -
роман "Собачьи годы". Все эти произведения составили, по признанию самого
Грасса, "данцигскую трилогию": основным связующим элементом этих трех
произведений является место действия - город Данциг, на всю жизнь
оставивший у автора яркие впечатления детства. Неповторимые фарсово-
гротескные картинки этого города еще не раз будут возникать в романах,
стихах, публицистике автора.
Если уже "Жестяной барабан" принес ему - наряду с признанием
редкостного таланта - грубые упреки и чуть ли не площадную брань читателей
и критиков, увидевших в нем "осквернителя святынь", "безбожника",
"сочинителя пор нографических мерзостей, совращающих немецкую молодежь", то
трилогия в целом и вовсе озлобила "вечно вчерашних", как именовали в
последние годы тех, кто ничему не научился и продолжал вздыхать по "добрым
старым вре менам", когда так славно жилось "при Адольфе". У этих k~dei
романы Грасса, в пародийно-гротескном виде изобра жавшие нацизм и тех, кто
его поддерживал, могли вызвать только ненависть, которую они пытались
прикрыть религи озными, эстетическими и псевдоморальными аргументами. Таких
нападок на автора "Жестяного барабана" было великое множество. Почтенным
бюргерам, отцам семейств он представлялся чудовищем, к книгам которого
прикасаться можно разве что в перчатках. Ореол аморальности окружал его с
того самого момента, как сенат вольного ганзейского города Бремена отказался
присудить ему литературную пре мию из-за "безнравственности" его романа.
Весьма активный в те годы публицист Курт Цизель, не расставшийся с
нацистским идейным багажом, подал на Грасса в 1962 году в суд за
распространение "развратных сочинений". После того как прокурор города
Кобленца прекратил дело, Цизель обжаловал его решение, обратившись к
генеральному прокурору. Он же послал премьер-министру земли Рейнланд-Пфальц
письмо, в котором требовал, чтобы "глава христианского земельного
правительства воздействовал на министра юстиции", дабы тот "положил конец
скандальной деятельности" Грасса. Иначе, пригрозил Цизель, он обратится "к
дружественным депутатам ландтага с просьбой подать запрос министру юстиции"
и тем решительно противодействовать неунимающемуся автору "фекальных
сочинений".
В итоге противники Грасса, именовавшие его "монстром похабщины",
автором "непристойностей", вызывающих "сексуальный шок", и прочее, и прочее,
получили от судебных инстанций нечто вроде индульгенции. И хотя ПЕН- центр
позднее выступил в защиту Грасса, некоторые его коллеги - писатели и
критики - не без злорадства наблюдали за тем, как поносят выдающегося
художника.
Спустя годы Грасс скажет об этом: "Для меня зло во площалось не в
судебном решении, а в молчании немецкой интеллектуальной общественности, с
каким она встретила решение суда. Частично эта реакция, как я ее понял, озна
чала: ну что ж, Грасс, получил по зубам; и только немно гие, я думаю,
поняли, что тем самым и они получили по зубам... Я полагаю, - продолжал
Грасс, - что такая нето лерантная, ханжеская позиция распространена в
интеллек туальной среде так же широко, как и в обывательской".
Оставляя в стороне совершенно очевидные мотивы, за ставившие
пронацистски настроенных коллег обливать по моями писателя, яростно
осуждавшего националистическое чванство, бредовые расовые идеи и
кровопролитную войну, заметим, что эротические пассажи в сочинениях Грасса,