"Даниил Гранин. Неизвестный человек (Повесть)" - читать интересную книгу автора

В начале июня Ильин отправил семью на дачу к родителям жены. Опустелая
квартира стала большой, гулкой.
Всю ночь горел закат, в середине алый, дальше золотой. Густое это
золото плавилось, растекалось далеко по небу. Ильин открыл окна. Сквозняк
вздувал занавеси, качал абажур. Под утро Ильин встал, не зажигая огня,
подошел к зеркалу, долго вглядывался в лицо, освещенное молочным светом. Он
щурился, супился, пытаясь отыскать среди заплывших черт прежний молодой
рисунок, тот, с чего начинался Сергей Ильин. Размеренная жизнь с мелкими
неудачами и мелкими радостями опутала его лицо морщинками, мягкими
складочками, щеки обвисли, залысины уходили высоко. Потеря шевелюры
доставила Ильину много страданий, впрочем, и с этим пришлось примириться,
как примирился он и с другими потерями.
Не без труда восстанавливал он воспоминание о себе молодом. Вдруг в
глубине зеркала что-то сместилось и возник тот русый офицерик с длинной
шеей, с упорно хмурым взглядом.

С утра Ильин отправился в Публичную библиотеку. Воскресный народ
толпился во всех отделах. Ильина посылали от одного сотрудника к другому. Не
могли понять, что ему надо. Объяснял он слишком общо и уклончиво. Первые
дни, когда он пытался заинтересовать домашних тем случаем у Михайловского
замка, все хмыкали и тут же обрадованно выкладывали свои истории про
экстрасенсов, телепатов, куда удивительнее, чем явление трех офицеров.
Однажды в компании, когда он опять принялся за свой рассказ, он поймал
испытующий взгляд жены. По дороге домой она сказала как бы между прочим:
"Надо бы тебе выкинуть это из головы".
Что-то в ее тоне насторожило. Рассказывать он перестал. Но история эта
жила в нем, не находя разгадки. Избавиться от нее оказалось не просто, да он
и не хотел, она уже не мучила, она скорее грела его.
В читальных залах за письменными столами сидели люди с отрешенными
сосредоточенными лицами. Шелестели страницы, шуршали карандаши, воздух был
наполнен сдержанно напряженным гудом.
Дежурная пыталась вникнуть в смысл его путаной просьбы. С мученической
терпеливостью она допытывалась, какую эпоху ему надо, фотографии или
рисунки, описания или историю. Сзади росла очередь. Ильин вспотел, ему
казалось, что за спиной посмеиваются. Он боялся, что замороченная эта
въедливая женщина не выдержит и спросит, зачем, собственно, ему нужно все
это. Он извинился, забормотал, что не стоит беспокоиться, он придет в другой
раз, он уточнит, она расправила лицо, сделав вид, что поняла, и вручила его
какой-то грузной усатой женщине, та, не дослушав, повела его в хранилище,
затем по чугунным витым лесенкам, переходам и определила в какой-то закуток
между книжными шкафами.
- Вам что нужно, описания оружия, уставы, формы, истории полков?..
Она вытягивала ответы, задумчиво изучая его потную физиономию. Наверное
было что-то странное, может, подозрительное в его бестолковости. В сущности,
он был невежда. Он понятия не имел об армейских прическах, париках, косах, о
металлических знаках, об отличии гвардии от армии. Чего он приперся? Что он
донимает занятых людей своим бредом, пустяковиной?
- Это что, для театральной постановки?
Он обрадовался.