"Даниил Гранин. Картина" - читать интересную книгу автора

и ругань клокотали в его горле, а ему надо было еще сообщить, что он
старший техник стройуправления номер такой-то. Не отпуская его руки, Лосев
поинтересовался, что за съемка, если колышки уже вбиты и все размечено, и
слушал объяснения, и опять задавал вопросы, вникая в работу старшего
техника и двух его помощников, которых тоже попросил представить. Его
методичность сдерживала всех, как будто каждое действие его было подчинено
какой-то ему известной цели. Рынков нетерпеливо выкрикнул - не проверку ли
им учиняют, - и демонстративно протянул командировочное удостоверение,
которое Лосев взял и долго подробно читал вплоть до подписи Грищенко -
начальника управления. Когда Лосев поднял голову, лицо его выражало
приветливость и участие.
- Все правильно, - сказал он.
- Вот видите! - угрожающе и торжествующе сказал Рычков, и все зашумели,
придвинулись ближе.
Лосев взглянул на Костика, и Костик, давно ожидающий этого, потянулся к
нему, но встретил взгляд зеркально-холодный, сник, отступил, прижался к
дереву.
- Вы осторожней, он не в себе, - предупредил милиционер.
Из толпы откликнулись.
- Довели человека.
- Кто кого довел - вопрос!
- Люди делали что положено, а он...
- Пилить-то зачем?
- Значит, мешает.
Перекрывая говор, Рычков объяснил:
- Я бы его пополам перешиб, товарищ Лосев, так ведь он за вас прячется,
дескать, вы запретили, вы обещали... Он у нас пилу вырвал, руку поранил
моему мастеру. Вы посмотрите! - голос его быстро набирал силу. Заступив
дорогу Лосеву, Рычков вытолкнул мастера, коротконогого, в красных кедах,
похожего на утку, и тот с готовностью поднял перетянутую платком руку.
- Безобразие, - сказал Лосев.
- А милиция ваша пребывает на позиции невмешательства, - воодушевленно
сказал мастер.
В толпе отозвались неодобрительно.
- Замотал, будто прострелили.
- Спилить-сломать - это они мастаки!
- Пилила - рану получила!..
Рычков шагнул к Анисимову, закричал:
- Вы посмотрите на него!
Бледное лицо Костика было в поту. Солнце било ему в глаза. Он
пригнулся, в правой руке его очутился камень, большой зеленоватый голыш.
- Брось камень, - сказал из-за плеча Лосева Николай Никитич, - сейчас
же брось!
Костик дернулся, видно было, как он хотел разжать губы и не мог. Мелкая
дрожь колотила его; он скрестил руки на груди, пытаясь принять позу
небрежную и как-то скрыть дрожь.
- Если вы, товарищ Лосев, на самом деле запрещаете, то, пожалуйста,
надпишите, - официальным тоном произнес Рычков. - Наше дело небольшое. Мы
сообщим начальству, разбирайтесь сами. А травмы получать от хулиганов,
извините...