"Даниил Гранин. Картина" - читать интересную книгу авторастрасти-мордасти. Вот, готовы школу в художественное заведение превратить,
- со смешком заключила она и кивнула, отпуская учительницу и заканчивая этот непредвиденный разговор. В тоне ее нечто относилось и к Лосеву, не то чтоб осуждение за эту картину, но некоторая претензия была. - И все же мы будем вас просить, - упрямо сказала Тучкова, - биологию можно на третий этаж... - Знаете что... - начала уже раздраженно директриса, Лосев остановил ее своей улыбкой. - Все это не имеет значения... - То есть как это? - вскинулась Тучкова. Он посмотрел на нее и не сказал то, что хотел. - Поживем - увидим. Пока что ремонт, ремонт нужен, - приговаривал он, обходя шкафы с чучелами "птиц нашего края" и лисицы, которая стояла тут испокон веку: потрогал старенький скелет на медных проволочках. Выходя, он издали взглянул на картину, сказал: - Вид отсюда неплохой, а? - Да, вид, конечно, - подтвердила директриса, она была опытным директором и все поняла. А он задержался взглядом, будто обернулся, как тогда, спрыгнув с лодки, в ту первую весну, когда только построили школу и было наводнение, снесло мост и их перевозили на маленьком дощанике на школьный берег. Это было в пятом классе, новая школа казалась дворцом с роскошными никелированными дугами раздевалки, с физкультурным залом, таким высоким. - Что вы заторопились, Сергей Степанович? - спросила директриса. лестнице, размахивая брезентовым своим портфельчиком, пионерский галстук выбился из-под куртки. На площадке они наклеили жеваной живицы, так что девчонки, которые бежали следом, прилипли своими подошвами, за ними и химичка Анна Сергеевна. Директор показывала на береговой склон, изрытый еще с войны старыми, обвалившимися землянками зенитчиков. Все это она хотела сровнять, засадить цветами, сделать розарий. Там, где сейчас спортплощадка, когда-то был тоже пустырь с глухими дебрями лопухов, крапивы, иван-чая, место самых страшных приключений, кровавых сражений, веселых историй. Потом самосвалы засыпали ее кучами щебня... Он посмотрел на директрису с горечью пятиклассника Сережки Лосева: неужели она не понимает, что это будет катастрофа, где же играть, где воевать... Конечно, ему, Сергею Степановичу Лосеву, было известно, что в городе имеются оборудованные площадки для игр, и даже установили в парке фигуру Гулливера и избушку на курьих ножках, но теперь-то он увидел, что все это не то, - ни в какое сравнение не идет с этим дивным, заросшим могучим чертополохом, высоченной крапивой, замусоренным склоном. Удивительно, что директриса не понимала, что цветники и газоны не красота, а, наоборот, скукотища, никому не нужная затея; то, что она считает приведением в порядок, на самом деле - разрушение и полное варварство. Она же смотрела на Лосева с недоумением. Обычно повсюду, где можно, он требовал сажать цветы, разбивать клумбы, она надеялась на одобрение, поскольку ныне на косогоре взрослые играют в карты, там выпивают, |
|
|