"Даниил Гранин. Картина" - читать интересную книгу автора

5

В Лыкове картина не произвела впечатления. Виноват был сам Лосев, он
сразу понял свою ошибку: сперва надо было дать людям полюбоваться
картиной, рассказать про художника, про его вдову, про выставку,
заинтересовать всех. Вместо этого он начал с того, что назвал цену,
похвастал стоимостью. Редактор газеты Сотник, за ним прокурор заахали,
узнав про две тысячи рублей, и все приготовились к чему-то
необыкновенному, а тут и размеры оказались малые, и рамка копеечная,
главное же - вид, то есть содержание, известное. И задаром, любуйся - не
хочу. Весь дом Кислых таких денег, может, нынче не стоил.
Промах был непростительный, уж кто-кто, а Лосев умел подготавливать
мнение, любое новое дело следовало всегда тщательно подготавливать. Надо
было рассказать им про иностранную книгу с фотографиями, всемирную в
некотором роде славу, то есть известность, которой, оказывается,
пользуется давно Жмуркина заводь, хотя даже специалисты не знают, что за
местность у Астахова изображена. Придется еще доказывать, что это наш
город. Спорность лучше всего могла подействовать и вызвать патриотическое
чувство, свойственное всем лыковцам. Получилось же все иначе, никто уже не
слушал, что картина городу подарена, а твердили про неслыханные цены, кто,
мол, может нынче платить такие деньги и за что. Стараний Лосева в
приобретении картины не отметили, никто не спросил, каким образом ему
удалось добыть это художественное сокровище. Лосев обиделся, прицепился к
какому-то замечанию, вспылил, накричал. Хуже всего было, что никто не
понял, с чего это он завелся. Вышло неловко. Впервые он как-то утерял
контакт с людьми, которых знал много лет, со своими замами, завотделами,
которые всегда понимали его и он их тем более. Они смущенно разошлись,
обиженные на него, и у него на них осталась обида.
Все было испорчено. Он сунул картину в пластиковый мешок и закрыл в
шкаф.
Военком Глотов попробовал потом как-то загладить, сказал, что в смысле
техники и сочетания красок вещь, конечно, достойная большого мастера, но
содержание не очень выгодно показывает город, пусть даже с точки зрения
исторической. Тем более если взять перспективу нового города. С другой
стороны, картину, разумеется, нельзя было упустить...
Наголо обритый, широкий, тяжелый, налитый до краев мощью, военком и
двигался осторожно, и говорил, сдерживая свою неразборчивую силу. Слушая
его притишенный голос, Лосев поостыл, удивился себе: оказывается, никто
его самого-то не осуждал, а все прохаживались насчет картины. Он же
сознавал так, словно бы это шло в его адрес. Правда, спустя неделю на бюро
горкома секретарь упрекнул руководителей комсомола: что вы все на средства
ссылаетесь, иногда и без всяких средств можно добиваться, сумел же Лосев
приобретение для города сделать.
...Пришли вагоны с оборудованием для роддома. Лосев лично следил за
разгрузкой, чтобы не побили, не растащили. Все любовались светло-голубыми
раковинами и массивными никелированными кранами и всей отлично сделанной,
смазанной, щедро упакованной арматурой.
Потом надо было договариваться о второй очереди работ по канализации,
наводнение повредило фундамент насосной станции, надо было срочно добыть
деньги, материалы - словом, когда к нему обратились учителя Первой школы