"Стефан Грабински. По касательной " - читать интересную книгу автора

СТЕФАН ГРАБИНСИЙ

По касательной

Перевод Н. Смирновой
Издательство "Энигма"
OCR: Pasha Keith


Вжецкий вышел из дома в три часа пополудни.
Он решил предпринять длительную прогулку, чтобы затеряться в каменных
дебрях улиц, бесцельным кружением заглушить вот уже месяц мучающий его
кошмар мыслей, разорвать цепь силлогизмов, нескончаемой пыткой истязающих
бедный мозг неврастеника.
Нервы его, до крайности изнуренные, с болезненной чуткостью реагировали
на малейшие движения внутренней жизни. Полгода назад он перенес тяжелое
психическое заболевание, оставившее в нервной ткани неизгладимый след,
подобно отливу, усеивающему отмель водорослями. Патологические наносы,
поначалу чуждые и паразитные, мало-помалу впитывались в организм, обживались
в нем, обретая способность к новым образованиям.
Прежде несколько беспорядочный в мыслях, он в последнее время
пристрастился к теоретизированию, с беспримерной, до абсурда доходящей
логикой выстраивал абстракцию за абстракцией, подпадая иллюзии мнимой
внятности своих построений. Так возник целый ряд представлений
искусственных, но властных, которым он всецело покорствовал.
Навык к насильственным императивам зародился, без сомнения, еще в
детстве, только тогда он питался почвой религиозно-мистической. Неисполнение
какой-либо пустяковой обязанности, а то и просто ритуального жеста грозило
мальчику Божьей карой, проклятием и прочими невероятными казнями.
Неотступное самоистязание подчас ввергало его в безграничное отчаяние, но
окованная ложным страхом детская мысль не умела освободиться от добровольных
уз. По мере интеллектуального мужания недуг этот изжился сам собой и вот
теперь, после перенесенной болезни, вернулся вновь, хотя и в новых,
неузнаваемо измененных формах.
С железной логикой выковывал он диковинные понятия, возводил
фантастические системы, выглядывая в реальный мир лишь затем, чтобы
подыскать для своих химер мало-мальски годное обоснование. Слабенькая тень
аргументации обрастала в его расшатанном воображении плотью и кровью,
наделяя выдумку лжеочевидностью, требующей беспрекословного послушания. Он
испытывал истинную отраду, когда его теориям удавалось вырвать у жизни хоть
какое-то право на существование.
Стоит, однако, отметить один знаменательный факт, хотя бы отчасти его
оправдывающий: сама реальность предлагала иногда такой расклад
обстоятельств, который прямо-таки напрашивался стать доказательным
материалом - жизнь как бы стремилась подыграть умозрительным конструкциям
своего отщепенца. Но тут уже начинается призрачное порубежье дня и ночи,
света и мрака, почва зыбкая и трясинная, испускающая мглистый дурманный чад.
Кто он, Вжецкий, безумец или угадчик сокрытого? Возможно и то, и другое.
Вопрос без однозначного ответа.
В глетчерах бытия кровью исходит солнце, Огненной кровью горные пики