"Сергей Горяинов "Слуги Ареса" (Роман) [B]" - читать интересную книгу автора

Полковник оторвал взгляд от предпоследней страницы, посмотрел на
испуганную супругу, потом в окно, за которым уже давным-давно было совсем
светло, и рассмеялся.
- Увлекся, Шур. Ничего страшного. Книжка интересная попалась.
- Ну ты даешь, сыщик! Целую ночь... Надо же!
Как в управление-то пойдешь? Глаза красные, как у кролика. Подумают,
запил Елизаров...
- А пожалуй, я сегодня и не пойду.
- Выходной, что ли? В четверг? Да ты не заболел...
- Эх, кабы выходной... Да нет, здоров, здоров, что ты. К Славке Гущину
съездить нужно.
Шура поджала губы, покачала головой.
- Этот твой Славка...
- Ну что Славка?
- Склизкий он мужик. Как и все в этом гадюшнике...
- Да брось! Он теперь клубнику выращивает. Парень его у меня работает -
нормальный парень.
- Зачем едешь-то?
- Об изящном и вечном поговорить. О литературе. - Елизаров похлопал по
пестрой обложке.
Шура взглянула на книжку. Прочла фамилию автора.
- Это тот, что на Дмитровке?
- Он самый.
- Сложное дело?
- У меня простых не бывает. Давно уже. А это большое дело, Шур. Может
быть, самое большое.
Елизаров закурил очередную сигарету, с неудовольствием отметив дрожь
пальцев. Бессонная ночь, литр кофе, пачка сигарет и возраст, возраст, чтоб
его...
Руки жены ласково легли на плечи.
- Может, уйдешь, полковник? Сколько ж можно... Боюсь я что-то.
Елизаров заглянул в родные глаза. Тревога в них, тревога. Постоянная,
не проходящая все три с лишним десятка лет, что они вместе.
- Ну ладно, ладно. Вот порезвлюсь напоследок - и все, пожалуй. Проживем
как-нибудь?
Шура молча обняла его. Объятие передало импульс страха сильнее любых
слов. Елизаров заболтал что-то веселенькое, успокаивал. Глупость, конечно,
- не девочка несмышленая перед ним, но как же иначе?
В девять полковник позвонил в отдел. Трубку взял Ямпольский.
- Вот что, Витя. Меня не будет сегодня... приболел слегка. Ничего
серьезного, завтра увидимся. Ты за старшего. Ну, действуй, майор, вечерком
тебе домой позвоню...
...Разглядывая ряды бутылок в витрине коммерческого ларька, Елизаров
испытывал гамлетовские сомнения - тридцать литров семьдесят шестого
бензина, только что залитые в бак его потертого "Москвича", почти
полностью подорвали бюджет полковника, но дешевой водкой генерала, пусть и
отставного, угощать не будешь. После недолгих, но мучительных колебаний
Елизаров разорился на "Aleksander" - недорогой греческий коньяк
сомнительного качества, но в красивой упаковке. Привычно обложив (про
себя) последними словами нескольких политических деятелей национального