"Сергей Горяинов "Слуги Ареса" (Роман) [B]" - читать интересную книгу автора

Положив чемодан на стол. Питон открыл его и извлек несколько коробок и
пару тряпичных свертков.
- Выбирай, Миш!
Степанов открыл коробки. Что и говорить, выбор был недурен - Питон
марку не уронил. Две модели были немецкими - "Арминий" и "Корт-кобат", две
американскими - "Смит-Вессон" 28 и 60 и одна испанская подделка под
компактный "Кольт Детектив Спешиел". Все оружие было в прекрасном
состоянии, к каждому стволу имелось по два боекомплекта и глушитель.
Капитан хотел было остановиться на "Арминий", но тут Питон развязал
сверток. На промасленной ткани лежал небольшой никелированный револьвер.
- Странно! - Степанов взял в руки изящное оружие. - Вроде бы наган?
- Наган, наган. Точно. Только необычный. Нравится?
- Пожалуй.
- Во! Рыбак - рыбака... Специзделие для НКВД.
Тула, 1937 год. Ствол короткий и рукоятка анатомическая. Чувствуешь,
как в руке сидит? Как влитой! А спуск попробуй. Попробуй, поробуй! Как
бархатный, чувствуешь? Ручная подгонка. Ювелирная, брат, игрушка! Большие
деньги сейчас дают.
- Я не дам.
- Да нет, это я так, к слову. Бери, коли понравился. Но если дела не
будет, верни, а? Музейная вещь!
- Посмотрим.
Степанов тщательно завернул оружие в тряпку. Во втором свертке нашлись
патроны и короткий самодельный глушитель. Положив все это добро в кейс,
капитан протянул Питону руку и попрощался.
- Счастливо, Миш, счастливо! Ты звони, если что.
Пойдем, провожу.
Когда габаритные огни "шестерки" исчезли за поворотом на перекрестке,
один из крепышей спросил:
- Что это за красавец?
Питон помолчал, сплюнул на песок, спросил сам:
- Армен меня боится?
- Ну! - утвердительно кивнул крепыш.
- А Сильвер боится?
- Ну! Тебя все боятся! - хохотнул крепыш.
- А вот его я сам боюсь... - задумчиво произнес Питон, но тут же
рассмеялся. - Шучу, шучу! Пойдем-ка хлопнем, что ли. Сыровато сегодня.


IV. КНИГА В ПЕСТРОЙ ОБЛОЖКЕ


Книгу Елизаров прочел. Он начал читать ее сразу после ужина, часов в
девять вечера. В полночь он тихонько перенес массивное кресло на кухню,
заварил крепчайший кофе и, неторопливо прихлебывая обжигающий горький
напиток, вновь углубился в хитросплетение сюжета. В семь утра на кухню
заглянула жена. Переведя изумлённый взгляд с погруженного в чтение
Елизарова на опустошенный кофейник из прозрачного огнеупорного стекла и
разгоняя ладонью густой табачный дым, она спросила тревожно:
- Володя, что случилось?