"Алла Гореликова. Меч войны ("Корона" #4) " - читать интересную книгу автора

последуем вашим советам.
- Сделайте такое одолжение. - Из-под пышных усов вновь сверкнула
улыбка. - Госпожа Мариана, - капитан поклонился, - до встречи.
Дверь закрылась бесшумно.
Барти покачал головой. Взял Мариану под руку, завел в спаленку. Тихо,
чуть слышно сказал:
- Ты ему приглянулась.
- Только этого не хватало! Послушай, Барти, разве мы не можем есть у
себя в каюте?
- Там видно будет. Но первым приглашением нельзя пренебречь, как бы ни
хотелось.
Мариана сморщила нос:
- Кажется, меня ждет еще одно деяние из тех, что не прославят никого из
доблестных сэров. Что за невезение!
- Если тебя это утешит, - хмыкнул рыцарь, - приходилось и доблестным
сэрам изворачиваться, избегая внимания ханджарских моряков. В империи на
этот счет не слишком разборчивы.
Мариана залилась краской.
- Дам тебе совет, Мариана: ханджары боятся гнева Господнего. На земле
на этом не сыграешь: там, согрешив, можно тут же купить прощение. Отстоять
службу, к исповеди сходить, на храм пожертвовать. Но в море, - Барти покачал
головой, - сама понимаешь, до берега далеко, а святости корабельного
капеллана может и не хватить против бури. А ты путешествуешь именем и во
благо Церкви.
- Так ты нарочно это сказал? - У Марианы отлегло от сердца: как ни
крути, а прикрыться именем Церкви куда проще, чем отбиваться от ненужных
знаков внимания.
- Хуже всяко бы не было, - повел плечами рыцарь.
Сьер Кариссиен принял гостей так роскошно, что Мариана убедилась: по
имперским меркам их каюта и впрямь скромна до убогости. В капитанскую
трапезную вместилось бы с десяток отведенных пассажирам каморок. Сквозь оба
окна - одно на палубу и другое на море за кормой - виделось все так ясно и
правильно, будто не стекло в переплет вставлено, а пластины чистейшей воды
хрусталя; солнечный свет потоком лился на белоснежную скатерть, вспыхивал
огнем на золотых кубках и тонул в бутылях с вином. В рыжем с черным крапом
ковре, сшитом из меха неведомого Мариане зверя, ноги тонули по щиколотку, а
низенький диванчик под дальним от входа окном манил яично-желтым шелком
подушек. Даже обшитые темным дубом стены при таком убранстве совсем не
выглядели мрачно.
Капитан заметил восхищение гостьи, довольно пригладил усы. Шагнул
навстречу:
- Умоляю прекрасную госпожу не стесняться!
Мариана лихорадочно перебирала возможные ответы, когда часть стены
отъехала в сторону, и в проем шагнул молодой человек, почти юноша. Для
северянина все ханджары почти на одно лицо, но все же в юноше угадывалось
близкое родство с капитаном; казалось, они отлиты в одной форме, лишь с
разницей в десяток лет. Сьер Кариссиен заметил метнувшийся в сторону взгляд
гостьи, обернулся:
- Ты опоздал, Эньен, это неучтиво. Проси прощения у нашей гостьи.
Прекрасная госпожа Мариана, я счастлив представить вам своего племянника. Он