"Максим Горький. Русские сказки" - читать интересную книгу автора

может быть употреблен с пользою для людей.


III

Долго жил Евстигней Закивакин в тихой скромности, в робкой зависти и
вдруг неожиданно прославился.
А случилось это так: однажды после роскошной пирушки он истратил
последние свои шесть гривен и, проснувшись наутро в тяжком похмелье, весьма
удрученный, сел за свою привычную работу: сочинять объявления в стихах для
"Анонимного бюро похоронных процессий".
Сел и, пролив обильный пот, убедительно написал:
Бьют тебя по шее или в лоб,
Все равно, ты ляжешь в темный гроб...
Честный человек ты иль прохвост,
Все-таки оттащат на погост...
Правду ли ты скажешь иль соврешь,
Это все едино: ты умрешь!..
И так далее в этом роде, аршина полтора.
Понес работу в "бюро", а там не принимают:
- Извините, - говорят, - это никак нельзя напечатать: многие покойники
могут обидеться и даже содрогнуться в гробах. Живых же увещевать к смерти не
стоит, - они и сами собою, бог даст, помрут:
Огорчился Закивакин:
- Черт бы вас побрал! О покойниках заботитесь, монументы ставите,
панихиды служите, а живой - помирай с голоду...
В гибельном настроении духа ходит он по улицам и вдруг видит вывеска, а
на ней - черными буквами по белому полю - сказано:
"Жатва Смерти".
- Еще похоронное бюро, а я и не знал! - обрадовался Евстигней.
Но оказалось, что это не бюро, а редакция нового беспартийного и
прогрессивного журнала для юношества и самообразования. Закивакина ласково
принял сам редакториздатель Мокей Говорухин, сын знаменитого салотопа и
мыловара Антипы Говорухина, парень жизнедеятельный, хотя и худосочный.
Посмотрел Мокей стишки, - одобрил:
- Ваши, - говорит, - вдохновения как раз то самое, еще никем не
сказанное слово новой поэзии, в поиски за которым я и снарядился, подобно
аргонавту Герострату... Конечно, все это он врал по внушению странствующего
критика Лазаря Сыворотки, который тоже всегда врал, чем и создал себе
громкое имя. Смотрит Мокей на Евстигнея покупающими глазами и повторяет:
- Материальчик впору нам, но имейте в виду, что мы стихов даром не
печатаем!
- Я и хочу, чтобы мне заплатили, - сознался Евстигнейка.
- Ва-ам? За стихи-то? Шутите! - смеется Мокей. - Мы, сударь, только
третьего дня вывеску повесили, а уж за это время стихов нам прислано
семьдесят девять сажен! И все именами подписаны!
Но Евстигней не уступает, и согласились на пятаке за строку.
- Только потому, что уж очень это у вас здорово пущено! - объяснил
Мокей. - Надо бы псевдонимец вам избрать, а то Закивакин не вполне отлично.
Вот ежели бы... например, - Смертяшкин, а? Стильно!