"Александр Горохов. Аферисты - Славные времена (повесть) " - читать интересную книгу автора

почувствовал, что вилла - безлюдна, никого в ней нет, поскольку если в доме
присутствует хоть один человек, пусть он спит, или пьян или мечтает на
диване, глядя в потолок, - в таком доме всегда ощущается присутствие жизни:
что-то сопит, что-то хрипит, что-то дышит, в коридорах веют сквозняки, в
подполе скребутся мыши.
Вилла Чураковых стояла без этих теплых признаков жизни. Альфред
Викторович настолько поверил своему ощущению, что громко крикнул.
- Федор! Чураков! Выходи, я тебе морду набью!
Естественно - ему никто не ответил.
Альфред Викторович включил в холле свет, шумно поднялся на второй
этаж и тут же ступил в спальню. Здесь царил полный и даже можно сказать
вызывающий разгром. Костюм его, Альфреда Викторовича, был демонстративно
выброшен из шкафа и растоптан, чемодан валялся у стены раскрытым,
выпотрошенным, коробки с туфлями разбросаны. А его роскошная меховая шапка
лежала на подушке - лежала приколотая громадным столовым ножом, будто
кто-то хотел показать, что, по сути дела, желал вонзить тесак именно в
череп Альфреда Викторовича, да по неумелости промахнулся и пронзил лишь
шапку. Да, Чураков выместил свой гнев на вещах, так и не добравшись до
жены...
Сердце Альфреда Викторовича все эти бессмысленные действия глубоко
оскорбили. Ну ладно - плюнули в душу, но чужое имущество-то зачем портить?
Альфред Викторович аккуратно уложил в чемодан все свои вещи, ощущая
страстное желание заглянуть в столик при трюмо, пошарить по шкафчикам,
посетить кабинет и там тоже провести тщательную ревизию лишних, ненужных
хозяевам или забытых по рассеянности ценностей. Ведь больше с Чураковыми он
никогда не возобновит контактов! Почему бы и не прихватить на память какой
ни какой сувенир?
Приходится признать, что такими мелкими хищениями Альфред Викторович
в последние годы не пренебрегал, хотя по настоящему специализировался в
том, что вполне легально, по доброму согласию помогал богатым вдовушкам,
дамам-одиночкам или растяпам-разводкам облегчаться от лишнего барахла.
Альфред Викторович не любил грубо грабить своих женщин. В большинстве
случаев он удовлетворялся тем, что ему дарили. Однако если безопасная
добыча сама плыла в руки, то растерянности он не проявлял.
Но данная ситуация таких вольностей не позволяла - он излишне
"засветился" в этой семье и мог быть уличен с поличным моментально. Здесь
рисковать было нельзя.
Скрепя сердце и воровской зуд в руках, Альфред Викторович собрал свои
вещички, застегнул ремни чемодана, водрузил на голову попорченную шапку,
нашел дубленку и уже хотел покинуть негостеприимную виллу, как вспомнил,
что в ванной комнате забыл свой роскошный английский несессер. Оставлять
его здесь было обидно - в чехле крокодиловой кожи хранилась великолепная
бритва, при которой было ещё неиспользованы три аппарата двойных платиновых
лезвий. К тому же, несессер числился подарком (назовем его так)
предпоследней доброй подруги Альфреда Викторовича. Дама она была капризной
и требовательной, но щедрой, а кроме того - жена Министра. Бритву и памяти
о госпоже министерше было жаль.
Альфред Викторович прошел в ванну, обнаружил свой несессер, сунул его
в карман, покинул ванную комнату и уже на лестнице оглянулся, перед тем,
как выключить свет.