"Евгений Гордеев (Voland). Возлюби ближнего..." - читать интересную книгу автора

экране наконец-то стал доходить до Иисуса. И когда он окончательно понял ,
что показывали на экране, это его потрясло.
- Гады, гады, гады - мысленно кричал он и давился слезами
подкатывающими к горлу. - Вы, там, с жиру беситесь, а я здесь, сейчас...
Суки, вас бы сейчас сюда... - Дальше он смотреть не мог. Набежавшие слезы
погнали его из палатки на улицу.
"За что, за что, почему я", - думал Иисус, глотая соленые капли.
В 9 вечера пришел Бугай.
Подойдя к кроватям молодых, молча кинул х/б и презрительно глядя на
них, произнес:
- Через два часа, выстиранное и выглаженное, на спинке моей кровати, -
развернулся и больше ничего не говоря, ушел к своей кровати, сел чистить
автомат.
Джейран, поспешно вскочил и схватил х/б Бугая:
- Давай, пошли быстрее, чур я куртку стираю.
Иисус удивленно на него посмотрел и едва заметно мотнул головой. - Нет,
- произносить слова и вообще открывать рот было почти невозможно и
причиняло ужасную боль.
Джейран опешил:
- Да, я что, один должен стирать?
Сказано же обоим. Ааа, - начал заводиться Джейран, - на моей шее хочешь
выехать?
Крики Джейрана стали привлекать взгляды окружающих. Народ стал с
интересом наблюдать, чем же закончится эта разборка. Джейран почувствовал
как бы поддержку со стороны общественности и распалился еще больше.
- Пойдешь, последний раз спрашиваю? - угрожающе проговорил он.
Иисус снова мотнул головой.
Хлесткий удар опрокинул его на землю. В глазах стало темно от боли.
Он даже не пробовал ответить. Джейран был намного его крупнее, к тому
же бывший спортсмен. Ударив еще несколько раз ногами Иисуса, Джейран
нехотя взял х/б Бугая и удалился стирать.
Подошел Сергеев и нагнувшись над Иисусом. Проговорил улыбаясь: - Чмо,
свои же зачморят.
Коззел, - проблеял он.
Иисусу уже было наплевать, что с ним будет, будут ли его еще бить, или
оставят в покое. Внезапно ему пришла в голову очень простая мысль. Все
мучения могут прекратиться, прекратиться одним махом. Он сам удивился, как
ему стало легко после этого. Господи, как это он раньше не додумался. Один
миг - и весь этот кошмар летит в тартарары. Надо только дождаться ночи,
надо только дождаться, когда все улягутся. Остаток вечера он просто
улыбался сам себе, не видя никого кругом.
Вот наконец и закончился сон-тренаж.
Повозившись, посмеявшись, уснули пришедшие с наряда. Иисус начал
тихонько подниматься с кровати, стараясь не скрипеть пружинами, чтобы
никого не разбудить. Вот оно, вот он, сейчас. Автомат лежит там, где он
его оставил с вечера на табуретке, а вот и полный магазин в подсумке.
Иисус дрожал и ни как не мог попасть в гнездо автомата магазином и
защелкнуть его. Ему все-таки кое как удалось справился с дрожью. Щелчок
прозвучал оглушительно, настолько, что, казалось, сейчас проснется вся
палатка. Иисус уже потянул затвор на себя, но в спешке забыл снять флажок.