"Елена Горбачевская. Не имей сто рублей..." - читать интересную книгу автора

тоскливо повторял, протягивая чек за прилавок: "Девушка, отпустите яйца!
Девушка, отпустите яйца!" Наконец появилась вызываемая "девушка", которая
оказалась особой бальзаковского возраста и рубенсовских форм и на весь магазин
громогласно заявила: "А я их и не держу!"
Мы с Сережей синхронно прыснули, мужчинка сначала покраснел, потом
побледнел, а потом спаковал яйца в сумку. Приобретенные, разумеется.
- Знаешь, мне тут еще один яичный случай вспомнился, - стала я
рассказывать мужу, стоя в очереди в кассу. - Дело было зимой, стоял страшнейший
гололед. Молодая женщина гуляла по улице с маленькой дочкой и увидела, как
какой-то мужчина несет целую упаковку яиц. Дефицит несусветнейший! Бедный,
подумала женщина, сколько же он стоял за ними в очереди! А такой гололед,
упадет еще, разобьет, и все старания - насмарку! В этот момент девочка стала
капризничать, и женщина наклонилась к ней. Вдруг сзади - бум-м-м!
- Мужик упал?
- Она тоже так подумала. Решила даже что вот мол, накаркала.
Подходит к нему, а он никак подняться не может, ноги скользят, и только задница
кверху торчит. Она ему так сочувственно и говорит: "Мужчина, а как же Ваши
яйца?" Он удивленно оборачивается, и оказывается, что это - совсем другой
мужчина. А тот как шел, так и пошел! - закончила я историю. - Пожалуйста, два
десятка!
Ну, что ж, яйца купили, неплохо.
Как бы то ни было, но крупные купюры мы разменяли, получив на руки
полный "зверинец" вперемешку с уже забытыми советскими деньгами. Можно было
отправляться на Комаровку.
Естественно, Комаровка, как и вся республика, делала только первые
шаги к рынку. Не было отлаженных систем поставок из-за рубежа. Это был
колхозный рынок в прямом понимании этого слова. То есть колхозники привозили
то, что им удалось вырастить и изготовить. Редкими залетными птахами выглядели
посредники, которые занимались целевыми поставками того же масла или
злополучного сахара.
Хорошо, что мы разменяли в магазине "крупные" купюры! Очень неохотно
народ брал наш "зверинец", а уж когда мы пробовали расплатиться "зубрами", то и
вообще нос воротил: то сдачи нет, то еще что-нибудь. Вот смех, да и только: в
наше время, в 97-м, на эти деньги уже ничего не купишь, а сейчас - еще. Зато
даже одной разменянной купюры нам хватило на то, чтобы основательно затариться
самыми необходимыми продуктами.
Прихватив целую пачку свежих газет, мы вернулись домой.
Я растерянно топталась по кухне, озирая нашу добычу.
Ни макарон быстрого приготовления, ни даже просто белых макарон мы
не купили. Какие-то серые рожки из муки сорта восьмого, не меньше. Картошка
молодая, это радует. Она, оказывается, растет несмотря на катаклизмы и
реформы. Огурцы-помидоры ведут себя аналогично. А вот с колбасой напряженка.
Удалось купить только очень дорогой по нынешним меркам сухой. Естественно,
никакой тушенки нет и в помине. Про куриные окорочка, которые продаются просто
так, без самих куриц, здесь, то есть сейчас, слышали только в контексте
описания жизни в Америке в разделе "Их нравы". Говяжью вырезку, которую мы
купили по "несусветной" цене - 70 рулей за килограмм - можно использовать
только для домашнего питания, с собой ее ведь не возьмешь. Вот и получается,
что для обратного путешествия у нас есть только палка сухой колбасы да эти
серые макароны. Негусто.