"Николай Горбачев. Ракеты и подснежники " - читать интересную книгу автора

домиков и белобокая, из силикатного кирпича, с шиферной крышей казарма.
- Приехали, - сказал Наташке, измученной, с закрытыми глазами,
откинувшей голову на мое плечо. Она слабо, извинительно взглянула, подала
руку.
Бережно поддерживая, отвел ее в домик; сняв пальто, уложил на свою
койку, вернулся к машине. Мешков отвязал забрызганный грязью чемодан.
Подхватив его, я вбежал на крыльцо. Нет, что ни говори, пусть даже случилась
эта дорожная неприятность, а у меня сегодня счастливый день!


2

В комнате уже хлопотала Ксения Петровна. Придерживая Наташку, сидевшую
на кровати, она поила ее крепким чаем, беззаботно приговаривая, что все это
скоро пройдет, вот только стоит отдохнуть.
- Да ну уж не стесняйтесь! Знаю сама: дорога дальняя, пятеро суток,
устали, да и у нас тут до города - шут голову сломит... Об обеде и не
думайте, сегодня я варю на всех, на две семьи, а завтра сами начнете
хозяйничать. Как раз завтра - "женский" день: дадут машину, поедем в город
за продуктами.
В коридор кто-то вошел. Ксения Петровна вскинула густые брови,
приветливо взглянула на закрытую дверь комнаты, понизила голос:
- Мой, что ли, вернулся? Ходит тенью. А все из-за детей. Тоскует. Они
у бабушки. Двое у нас - школьники. Стройте, говорю, быстрее дорогу, возите
в школу: вы же начальники! Не нравится. А ведь вон у соседей, с которыми
наши соревнуются, и дорогу успели сделать, и водокачку...
Она говорила все это просто, весело, незлобиво. Прервал ее робкий,
неуверенный стук в дверь.
- Можно? - На пороге вырос повар Файзуллин. Колпак сбит набок, только
что выглаженная белая тужурка блестит полосами - следами утюга. Солдат
держал перед собой алюминиевый круглый поднос, накрытый чистым полотенцем.
На скуластом лице улыбка - смущенная и радостная, а узкие с раскосинкой
глаза смотрят живо, с хитрецой. Он взглянул на Наташу, еще больше оскалился.
- Хорошего приезда вам, счастливой жизни. У нас в Казани говорят: "Дом
пусть полный будет, как пиала", - сказал он скороговоркой, сверкая белками
и мелкими острыми зубами. - Товарищи офицеры утром спрашивают: "Как будешь,
Файзуллин, кормить чета... семью лейтенанта Первакова? Гуляш со шрапнелью?"
А что Файзуллин поделает? Продукт такой. Раскладка. Общий котел. - Солдат
коротко рассмеялся, и глаза его стали еще уже - щелочками. - А Файзуллин
знает, что делать... Посылку из Казани получил: крупчатая мука, масло - все
получил. Вот! - Повар быстро поставил поднос на стол, сорвал полотенце.
Взорам открылся круглый большой торт, замысловато разрисованный сверху
кремом. - Кушайте! Дома хорошо живут, в каждом письме поклон отец шлет,
товарищ лейтенант...
- Что вы, Файзуллин! Постойте... Зачем же?
Вот тебе и на! Неожиданность, которую трудно было предположить.
Приятная и в то же время ставившая меня в тупик. Вернуть торт, заставить
Файзуллина унести? Я уже взял было поднос, но вдруг увидел - улыбка сбежала
с лица солдата. Да что же это я? А если бы самому так пришлось? Неужели за
этим тортом кроется большее, чем простая благодарность?.. Мне стало