"И.Горбатко. Дело полковника Петрова " - читать интересную книгу автора

бетонный, а с потолка нависал ряд тяжелых перекрещивающихся балок. Из
середины комнаты деревянная лестница вела на узкий балкон, который шел по
периметру всех стен. С балкона открывались две двери. Мебель состояла из
большого деревянного стола, книжных полок, старого дивана и нескольких
стульев. Все это выглядело несколько странно.
Джеймс представил меня жене и дочери. Миссис Джеймс, примерно
пятидесяти лет, была полной, невысокого роста и несколько подавленной. Дочь
Нина - молодая, темноволосая, привлекательная и импульсивно-веселая. Ее
радостное щебетанье воспринималось несколько странно в этой средневековой
обстановке.
- Теперь вы знакомы со всей моей семьей. Вернее со всей моей семьей в
Австралии, - произнес Джеймс. - У меня есть ещё одна дочь в Соединенных
Штатах.
Потом был ужин. Мне встретились несколько постояльцев пансионата для
выздоравливающих, а остальную часть вечера мы провели в беседах. В основном
это были деревенские сплетни, но миссис Джеймс завела разговор о новых
биологических теориях, появившихся в Советском Союзе, и за этим последовала
оживленная дискуссия. Стало уже поздно, и я собрался уезжать, неоднократно
пообещав вскоре снова навестить их с визитом. Вечер мне понравился, это
было приятное развлечение на фоне моей ежедневной рутины.
Я не мог определить свое отношение к семье Джеймсов. В целом было
ясно, что они жили прошлым, как и многие другие иммигранты. Но они были в
курсе научных и политических событий в Советском Союзе в такой степени,
которая свидетельствовала, по крайней мере, об отсутствии у них
предубеждений против его политического режима.
Доктор Джеймс сам признал, что в двадцатых годах работал на советское
правительство в качестве врача. Его послали в Манчжурию в составе группы
железнодорожных строителей, и по окончании срока командировки он отказался
возвратиться в Советский Союз. По его словам он поехал в Харбин и устроился
там работать врачом. Мне показалось необычным, что человек, который
нелегально покинул Советы, осел почти в пределах досягаемости ужасного НКВД
и устроился в Харбине, где человеческая жизнь в любые времена стоила не
много. Но людям свойственно совершать странные поступки и этому, вероятно,
не нужно придавать особого значения.
Отношение доктора Джеймса к Советскому Союзу не было типичным для
русских эмигрантов, которые обычно были озлоблены и прямолинейны в своей
критике всего, что даже отдаленно связано с коммунистическим режимом. Это
тоже может ничего не означать, но, по крайней мере ставит некоторые
вопросы. Может быть Джеймс - человек беспристрастных и независимых
суждений? Может быть у него ко всему свой философский подход, при котором
он в поисках истины может встать выше своих личных взглядов и обид ?
Одно я знал наверняка: его дочь в Соединенных Штатах работала в
качестве постоянного сотрудника радиостанции Голос Америки. Я знал это
потому, что он показывал мне вырезки из американских журналов с
фотографиями, именами и описаниями.
Я стал частым гостем в доме Джеймсов, но никогда не ощущал себя у них
свободно. Казалось, что они всегда настороже. Потом я получил приглашение
присутствовать на приеме в их доме по случаю венчания. Нине предстояло
выйти замуж за русского инженера, симпатичного и надежного молодого
человека, который прожил в Австралии уже много лет.