"Гор Геннадий Самойлович. Чайник" - читать интересную книгу автора

и что через несколько минут вода закипит, и придет жена, и понесет его на
стол к гостям.
Вода закипела в нем, но Зина в это время разговаривала с гостями и
забыла о нем. И опять Петру Ивановичу почудилось, что это река, падающая с
гор, и что он русло, и река бьется, кипит, несется в нем.
За столом тихо. Шепчутся старушки, многозначительно и даже язвительно
посматривая на Зину. И Петр Иванович старался подслушать их шепот, хотя ему
и так было известно, что они не верят, не верят, что он исчез, и, вероятно,
думают, что он бросил Зину и переехал на другую квартиру.
Зина подняла Петра Ивановича, наклонила его носом вниз и стала
разливать чай. И Петру Ивановичу было неприятно, что у него бежит из носа,
хотя он и знал, что это кипяток, а не что другое.
Вдруг Зина отошла от стола и повернулась к гостям спиной. Плечи ее
стали вздрагивать, и она заплакала тихо-тихо, словно забыв, что сидели
гости.
И гости стали говорить всякие утешающие и неуместные слова: "ты
молода", и "с кем не случается", и "потом он, вероятно, вернется к тебе,
первая жена всегда слаще".
Слова эти, глупые, досадные, злые, вывели его из терпения. И как они
только могли подумать, что он может так поступить - бросить жену, никому
ничего не сказав, и скрыться. Он не мог выдержать этого и крикнул:
- Я здесь! Здесь, на столе. Возле вас.
Но голос его был по-прежнему не слышен. И он начал дрожать от ярости,
смотря на все эти рты, носы и руки. А они бесцеремонно хватали его и
подносили к своим чашкам, наклоняя его носом, и жадно пили чай, заедая
печеньем. А Зина плакала у окна, стоя к ним спиной, и вздрагивала, словно ей
было холодно.
- А чайник-то гудит, - сказала тетка Вера.
- С чего это? Да, верно, поет, как самовар, - сказал дядя Василий
Евстафьевич.
- Дай-ка его сюда, я налью себе еще чайку, - сказала тетка Вера.
И когда она подняла Петра Ивановича и наклонила, ручка от
неосторожности вырвалась у нее, и Петр Иванович упал с грохотом на пол,
успев ошпарить колени тетке Вере, и дяде Василию Евстафьевичу, и даже
дочерям. И Петр Иванович подумал с радостью: "Вот вам! Вот! Значит, и я могу
что-то сделать, я не пассивный предмет, как мне казалось сначала".
Выпив чаю, гости ушли. И позже всех ушел Петухов, который по
обыкновению молчал. И с ним ушла Ольга. И Петр Иванович подумал, что он,
пожалуй, порядочный человек, этот Петухов, и будет хорошим мужем для Ольги.
Зина стала убирать со стола, подняла Петра Ивановича и поставила его на
подоконник.
Падал дождь, и река словно ожила, покрывшись пузырями. Деревья вытянули
ветви, выпрямились. Нищий протянул руку, и дождь, мелкий, падал ему в
ладонь. И Петр Иванович понял, что нищему приятно чувствовать в ладони лето,
он как бы этой своей протянутой рукой соприкасался со всей природой.
Потом нищий запел. Слепой пел, радуясь, и это было странно, он пел
зрячую песню, он пел, как только поют зрячие, - весело, радостно, словно у
него открылись глаза и он увидел деревья, пузыри, дома, словно дождь сделал
чудо.
Петр Иванович подумал: "И лето, и летние леса, деревья, ручьи,