"Василий Михайлович Головнин. Записки Василия Михайловича Головнина в плену у японцев в 1811, 1812 и 1813 годах " - читать интересную книгу автора

наши вопросы порознь сказывали разные имена; это уже и значило, что
подлинное его имя они скрывали. Мы только узнали, что, по японскому закону,
никто из подданных не может носить того имени {*62}, которое имеет
царствующий государь, почему при вступлении на престол наследника все те,
которые имеют одно с ним имя, переменяют оное.
Кроме русских бумаг, с которых японцы желали иметь переводы, Теске и
Кумаджеро приносили к нам множество разных вещей и несколько японских
переводов с европейских книг, на которые хотелось им получить от нас
изъяснение или знать наше мнение, а более, я думаю, желали они поверить
точность переводов, чему причиною была обыкновенная их подозрительность.
Между прочими вещами показывали они нам китайской работы картину,
представляющую вид Кантона, где над факториями разных европейских народов
изображены были их флаги. Японцы спрашивали нас, почему нет тут русского
флага, а, узнав причину, хотели знать, каким же образом намерены мы были
итти в такое место, где нет наших купцов. Они крайне удивились и почти не
верили, когда мы им сказали, что в подобных случаях европейцы друг другу все
помогают, к какому бы государству они ни принадлежали.
Еще Теске показал нам чертеж чугунной восемнадцатифунтовой пушки,
вылитой в Голландии. Честолюбие заставило его похвастать и сказать нам, что
пушку эту за двести лет перед сим, в последней их войне с корейцами{36},
японцы взяли у сего народа в числе многих других после великой победы,
одержанной над их войсками. Но мы видели по латинской надписи на пушке, что
и ста лет не прошло, как она вылита для голландской Ост-индской компании;
однакож не хотели его пристыдить, а притворились, что верим и удивляемся
беспримерному их мужеству.
Но более всего удивили нас нарисованные теми японцами, которых Резанов
привез из Петербурга, планы всего их плавания; на них были изображены Дания,
Англия, Канарские острова, Бразилия, мыс Горн, Маркизские острова, Камчатка
и Япония, - словом, все те моря, которыми они плыли, и земли, куда
приставали. Правда, что в них не было сохранено никакого размера ни в
расстоянии, ни в положении мест, но если мы возьмем в рассуждение, что люди
сии были простые матросы и делали карты на память, примечая только по
солнцу, в которую сторону они плыли, то нельзя не признать в японцах редких
способностей.
Любопытство японцев понудило их также коснуться и веры нашей. Теске
просил нас именем губернатора, чтоб мы сообщили ему правила нашей религии и
на чем она основывается, а причиною, почему губернатор желает иметь о ней
понятие, объявил он следующее: губернаторы порта Нагасаки, куда приходят
голландцы, имеют надлежащее сведение о их вере; итак, если здешний
губернатор возвратится в столицу и не будет в состоянии ничего сказать там о
нашей, то ему в сем случае будет стыдно.
Мы охотно согласились, для собственной своей пользы, изъяснить им
нравственные обязанности, которым учит христианская религия, как то: десять
заповедей и евангельское учение; но японцы не того хотели: они нам сказали,
что это учение есть не у одних христиан, а у всех народов, которые имеют
доброе сердце {*63}, и что оно было от века им давно уже известно.
Любопытство их более состояло в том, чтоб узнать значение обрядов
богослужения. Но это был предмет, к которому мы никак приступить не могли с
таким ограниченным способом сообщить друг другу свои мысли, какой мы имели с
японцами. Мы сказали им решительно, что никогда не согласимся говорить с