"Василий Михайлович Головнин. Описание примечательных кораблекрушений, претерпенных русскими мореплавателями " - читать интересную книгу автора

корабль "Кадьяк" и именно в гавань, отстоящую не далее шестидесяти пяти миль
от места, где мы теперь находимся. Между сими двумя местами на карте не
означено ни бухт, ни заливов и ни одной реки, а потому мы весьма скоро можем
достигнуть помянутой гавани. Вы сами видите, что здесь, не подвергая себя
очевидной и почти верной гибели, нам оставаться нет никакой возможности:
дикие весьма легко могут истребить всех нас. Если же мы немедленно тронемся
с места, то они останутся здесь грабить судно и делить поживу и, верно, за
нами не погонятся, потому что не будут иметь в том никакой нужды". На это мы
единогласно отвечали: "В воле вашей, мы из повиновения не выходим".
Итак, взяв с собою на каждого человека по два ружья и по одному
пистолету, все патроны в сумах, три бочонка пороху и небольшое количество
съестных припасов, выступили мы в поход. Что принадлежит до оставшегося
оружия, то пушки мы заклепали, у ружей и пистолетов переломав замки,
побросали их в воду; порох, копья, топоры и все железные вещи также бросили
в море.
Поход наш начался переездом через реку на своем ялике; потом прошли мы
лесом три мили и вечером за темнотой расположились ночевать; ночь провели
очень покойно под охранением четырех часовых.
Поутру вышли мы из леса на морской берег, отдохнули и, перечистив
оружие, пошли далее. Часу во втором пополудни догнали нас двое диких; один
из них был тот самый старшина, который видел нас в палатке при начале ссоры.
На вопрос, что им надобно, отвечали они, что пришли нарочно показать нам
дорогу; ибо, идучи берегом, мы встретим много излучин и непроходимые утесы,
но лесом есть хорошая, прямая дорога, которую они нам показали и советовали
итти по ней, а сами хотели удалиться. Тогда я просил их подождать и
посмотреть действие нашего оружия; потом, сделав на доске кружок, выстрелил
в нее из винтовки в расстоянии сажен тридцати, попал в цель и пробил доску.
Сим способом я желал им показать опасность, какой они подвергнутся, если
вздумают нападать на нас. Дикие, посмотрев пробоину и измерив расстояние,
оставили нас, а мы пошли далее своим путем и расположились ночевать в лесу
под утесом, где случайно попалась нам на глаза пещера.
Ночью свирепствовала жестокая буря с дождем и снегом; поутру ветер
утих, но дурная погода продолжалась и заставила нас передневать в пещере. В
течение дня падали с утеса подле нас каменья; сначала мы никак не могли
постигнуть сему причины; но после узнали, что неприятели наши, дикие,
скатывали их на нас. Мы видели, как из них три человека пробежали мимо нас
вперед по тому пути, по которому нам итти надлежало.
Следующего утра, при ясной, весьма хорошей погоде, отправились мы в
дорогу и около полудня достигли небольшой, довольно глубокой речки, вдоль
коей вверх была пробита тропинка, по которой пошли мы в надежде сыскать
брод, и вечером подошли к одному большому шалашу. В нем не было ни одного
человека, но висело много вяленой рыбы кижуч {*12}; подле разведен был
огонь, а в реке против шалаша находился для рыбной ловли закол. Мы взяли тут
двадцать пять сушеных рыб и повесили на дверях сажени три бисеру и несколько
корольков, зная, что вещи эти у здешних диких в большом уважении. Учинив
таким образом заочную за рыбу плату, отошли мы от шалаша в лес сажен на сто
и расположились ночевать.
Когда поутру мы готовы были выступить, тогда увидели, что нас окружили
дикие, вооруженные копьями, рогатинами и стрелами. Я пошел вперед и, не
желая никого из них ни убить, ни ранить, выстрелил из ружья вверх. Гром