"Глеб Голубев. Сын неба" - читать интересную книгу автора

- Алексей Николаевич? Он в Пантикапей уехал...
А этого Пантикапея ни на одной карте не найдешь, кроме как в учебнике по
древней истории. Он уже не существует добрых двадцать веков. Но для них
Керчь - все еще древний Пантикапей. Фанатики! Страшные люди!
Но я-то, я-то, многострадальный, чем виноват? В кои-то веки вырвал у
начальства давным-давно положенный отпуск, примчался на этот
благословенный берег - и что же? Тоже должен землю носом рыть? Или
ножичком скрести, затаив дыхание?
Меня всегда умиляет, какими орудиями раскапывают зловещие тайны истории
эти мудрецы. Весь мир уже вгрызается в недра земли направленными
кумулятивными взрывами или, на худой конец, шагающими экскаваторами с
ковшом кубиков в сотню. А они - ножичком, ножичком... Самым обыкновенным,
вульгарным кухонным ножом, который можно купить в каждой хозяйственной
лавке. Или еще того чище - ковыряют землю шилом, ланцетиком, иголочкой
швейной, натуральной. Да и это у них считается слишком грубым
инструментом. Если выцарапают из-под земли кусочек древнего ночного
сосуда, то тут уж пускают в ход более тонкий и нежный инструментарий:
осторожненько счищают серую пыль сапожной щеточкой, веничком или кисточкой
для бритья. А один у них, дошлый парень, Алик Рогов, ростом повыше меня и
сложения подходящего, особенно ловко сдувает пыль детской резиновой
клизмочкой. Специалист в этом тонком деле.
И это в Век Атома и Кибернетики!
А самое забавное: копаются они так часами под жарким солнцем, ковыряют
землю иголочкой - и что же находят? Сокровища Монтесумы? Копи царя
Соломона? Ну, хотя бы новую научную истину?
Нет. Просто осколок глиняного горшка, выброшенного на свалку какой-то
домашней хозяйкой двадцать веков назад.
И, несмотря на это, мой несгибаемый Лёшка целыми днями упорно торчит на
своих раскопках, подавая личный пример всей братии.
Первые дни я его еще, правда, соблазнял на прогулки, да что толку? Пойдешь
с ним по городу в обеденный перерыв, он тут же затаскивает тебя в какой-то
двор, не спросясь хозяев, и тычет носом в расколотую мраморную плиту. А на
ней едва можно различить изображение человека, играющего на трубе, и
какую-то греческую абракадабру.
- Редкая находка. Надгробие трубача...
Однако даже такие познавательно-образовательные экскурсии скоро кончались.
Алеша быстро посчитал свой долг гостеприимного хозяина до конца
выполненным и бросил меня на произвол судьбы, все глубже зарываясь в
землю. Мне грозила горькая участь бродить по окрестным горам в
одиночестве, постепенно дичая на манер древних тавров.
Пробовал подговорить на прогулки Тамару - есть у них в экспедиции такая
бойкая смугляночка, - тоже ничего не вышло. Так бы и пропал во цвете лет,
если бы не подобрал на пляже подходящую компанию: они копались, а мы
купались. Пусть нам будет хуже! А виделись с Алешкой только в обед да
вечерами.
Вечерять с этими земляными кротами было весело. Во дворе маленького домика
на окраине, где у них была база, каждый вечер разводили большой костер.
Все усаживались вокруг на перевернутых ящиках, на опустошенных за ужином
ведрах, которые этой ораве заменяли столовую посуду, а кто и прямо
растягивался на теплой земле, и начинались байки и хохмочки. Народ