"Глеб Голубев. След Золотого Оленя" - читать интересную книгу автора

впечатлениями, однако не очень уверенно. Чувствуется, драгоценности их
кое-чем озадачивают.
- Ваза, конечно, попроще Чертомлыцкой [один из шедевров скифской
культуры - знаменитая серебряная амфора, найденная при раскопках
Чертомлыцкого кургана близ Никополя в 1862-1863 годах], но зато сценки на
ней куда интереснее, вы не находите, Николай Павлович?
- И она тоже явно из богатейшего, несомненно, царского погребения!
Только для весьма знатного и богатого вождя могли заказать такую роскошь.
- А какое поразительное мастерство! Ведь ни один воин не похож на
другого!
Да, это было изумительно. Неведомый художник каким-то колдовским чудом
- одними лишь позами и жестами сумел рассказать нам: вот этот воин - ловок
и быстр, а этот - тяжеловат на подъем и робок. Он ухитрился в движениях
раскрыть характеры давно исчезнувших людей!
- Фигурки ведь не превышают трех сантиметров, правда, Всеволод
Николаевич, а можно свободно рассмотреть не только выражение лиц, но и
каждый завиток на овечьей шкуре.
- А вы посмотрите в лупу, Анна Матвеевна. Увидите даже кузнечиков,
сидящих на согнувшихся под их тяжестью травинках.
Я тоже тщательно и не спеша, по-хозяйски, смакуя и наслаждаясь, изучаю
уникальные находки. Но ваза теперь меня привлекает меньше. Она - творение
греческого мастера, произведение античного искусства, как и прекрасные
"висюльки". А вот Золотой Олень - изумительный образец чисто скифского,
так называемого звериного стиля.
Кочевые скифские племена все время странствовали с места на место.
Бродячим домом скифа была кибитка. Мраморных статуй в ней не поставишь,
войлочные стены не украсишь мозаикой или фресками. Искусство скифов
соответствовало возможностям их быта. Главным образом это были украшения -
изображения всяких зверей на оружии, щитах, походном снаряжении, на
золотых бляхах конской сбруи и удилах. Эти произведения искусства
сопровождали скифа в его вечных скитаниях. Ими легко можно было в любой
момент полюбоваться у вечернего костра или во время пира, а потом спрятать
в седельные сумки - и ехать дальше или ринуться в бой. Лишь в конце
жизненного пути, оборванного вражеским копьем или болезнью, обретал скиф
памятник монументальный и вечный, как холмы в степи - величавый курган,
сгладить который бессильно время и за века.
Самих себя скифы не изображали и портретов своих, к сожалению, нам не
оставили. Лишь кое-где в степи стоят грубые изваяния, прозванные в народе
"каменными бабами". У них с трудом удается различить примитивные
человеческие черты. Скифские мастера любили изображать зверей: оленей,
взметнувшихся в легком прыжке, быстрых, как молния, пантер, свирепых
кабанов, боевых соколов и грозных орлов. Всех зверей и птиц, с которыми
сталкивались они в странствиях по степям, скифские художники изображали с
редкостной наблюдательностью и выразительностью деталей и в то же время
умелой декоративностью, подчеркивая у них и выпячивая ловкость,
стремительность, силу. Клыки изображались такими, что не умещались в
пасти. Ухо, ноздри или глаз тоже непомерно увеличивались. Клювы у орлов
загибались в могучую спираль. Нередко мастера давали волю фантазии и
создавали зверей сказочных, совсем необычных: крылатых тигров, драконов,
причудливых грифонов, терзающих пойманную лань.