"Глеб Голубев. По следам ветра" - читать интересную книгу автора

Лежа у костра, я читал о древних городах, которые некогда стояли на
этих берегах, об отважном Савмаке, поднявшем две тысячи лет назад
восстание рабов Боспора, о жестоком и хитром царе Митридате, который
захватил Савмака в плен, а затем казнил его.
Этот Митридат был отчаянным авантюристом. Прежде чем стать царем, он
долго жил в изгнании, странствуя с караванами по разным странам. Еще в
юности он выучил двадцать два языка! А потом, заточив в темницу родную
мать, захватил Понтийский престол и начал завоевывать страны одну за
другой. В конце концов он прибрал к рукам и Боспорское царство. Его
империя, раскинувшаяся по берегам Черного моря, сорок лет угрожала Риму.
Даже такие полководцы, как Помпей и Юлий Цезарь, долго не могли
перехитрить Митридата.
Потом им все-таки удалось разбить его, и Митридат убежал сюда, в
Пантикапей. Против него поднял мятеж его собственный сын. Митридат заперся
в крепости и отбивался до последнего. А когда понял, каким будет исход
битвы, принял яд. Но яд на него не подействовал. Он всю жизнь боялся, что
его отравят враги, и ля профилактики принимал разные яды маленькими
порциями, постепенно приучая к ним организм, вырабатывая в себе иммунитет,
что ли, как сейчас говорят. И это ему действительно удалось. Но зато,
когда он решил покончить с собой, яд оказался бессильным против его
организма!
И тогда Митридат приказал самому сильному из своих телохранителей
заколоть его кинжалом. Наверное, тот сделал это с удовольствием...
Я сидел на теплом песке у затухающего костра и размышлял о судьбе царя
Митридата Евпатора. Уже стало темно, и вдалеке, над самой водой, сверкали
огоньки Керчи на том берегу пролива. И подумать только, что все эти
события происходили не где-нибудь за тридевять земель, а именно здесь, в
Керчи. Крепость, в которой погиб Митридат, стояла на горе над городом.
Гора эта до сих пор носит его имя.
Незаметно для себя я уснул и очнулся только от заливистого лая Шарика.
Он прыгал вокруг меня и норовил лизнуть в лицо.
Ужинать все отказались, видно, уха была отменной. Но спать не
расходились, донимали Василия Павловича расспросами о какой-то банке
Магдалины.
Я ничего не понимал и, отозвав Павлика в сторонку, спросил его, в чем
же, наконец, дело?
- Понимаешь, рыбаки нам сказали, будто в одном месте им попадаются в
сети настоящие греческие амфоры. Это где-то возле банки Магдалины, как они
утверждают. Говорят, как раз туда должны на днях отправиться разведчики
рыбы. Вот мы и уговариваем Кратова, чтобы связался с ними и попросил их
пошарить там на дне. Они, наверное, не откажут.
Амфоры на морском дне... А вдруг там затонувший древнегреческий
корабль? Теперь я жалел, что не пошел с ребятами в гости к рыбакам и
вынужден узнавать такие новости последним.
Тем временем Василий Павлович сходил в свою палатку и вернулся к костру
с большой книгой в руках. Я узнал ее. Это была лоция Черного и Азовского
морей, изданная еще в прошлом веке. Я несколько раз брал ее у Василия
Павловича и любил листать, наугад останавливаясь на красочных описаниях
разных маяков и опасных скал. О них повествовалось возвышенным, суровым и
мужественным языком, так не пишут ни в каких других книгах.