"Джон Голсуорси. Из сборника "Оборванец"" - читать интересную книгу автора

слова. Что они кричат? Он прислушался, чувствуя, как замерла рука девушки на
его плече - Мэй тоже слушала. Крики приближались, становились громче,
пронзительней; и лунная ночь внезапно наполнилась фигурами, голосами,
топаньем и бурным ликованием. "Победа!.. Блестящая победа! Официальное
сообщение!.. Тяжелое поражение гуннов! Тысячи пленных!" Все мешалось,
неслось куда-то мимо, опьяняя юношу, наполняя его дикой радостью, и,
высунувшись наружу, он размахивал фуражкой и кричал "ура!", как безумный. И
все вокруг как будто трепетало и отзывалось на его волнение. Потом он
отвернулся от окна, чтобы выбежать на улицу, но, наткнувшись на что-то
мягкое, отпрянул. Эта девушка! Она стояла с искаженным лицом, тяжело дыша и
сжав руки. И даже сейчас, охваченный этой безумной радостью, он пожалел ее.
Каково ей, одной среди врагов, слышать все это! Хотелось что-то сделать для
нее. Он наклонился и взял ее за руку - в нос ему ударил запах пыльной
скатерти. Девушка отдернула руку, сгребла со стола деньги, которые он
положил туда, и протянула ему.
- Возьми... Мне не нужно твоих английских денег... Возьми их! - И вдруг
она разорвала бумажки на двое, потом еще раз, еще, бросила клочки на пол и,
повернувшись к нему спиной, оперлась на стол, покрытый пыльным плюшем,
опустила голову. А он стоял и смотрел на эту темную фигуру в темной комнате,
четко очерченную лунным светом. Стоял только одно мгновение, затем бросился
к двери...
Он ушел, а она не шевельнулась, не подняла головы - она, которая ни во
что не верила, которой все было безразлично. В ушах у нее звенели ликующие
крики, торопливые шаги, разговоры; стоя посреди обрывков денег, она
всматривалась в лунный свет и видела не эту ненавистную комнату и сквер
напротив, а немецкий сад и себя маленькой девочкой, собирающей яблоки, и
большую собаку рядом, и сотни других картин, таких, которые проносятся в
воображении человека, когда он тонет. Сердце ее переполнилось, она упала на
пол и приникла лицом, а потом и всем телом к пыльному Ковру.
Она, которой все было безразлично, которая презирала все народы, даже
свой собственный, начала машинально собирать клочки ассигнаций, сгребая их
вместе с пылью в одну кучку, похожую на кучку опавших листьев; она ворошила
ее пальцами, и слезы бежали у нее по щекам. Ради своей родины порвала она
деньги, ради побежденной родины. И это сделала она, одинокая в большом
неприятельском городе, с единственным шиллингом в кармане, она, добывающая
средства к жизни в объятиях своих врагов! И, внезапно сев на ковре,
освещенная луной, она громко, во весь голос запела: "Die Wacht am Rhein"
{"Стража на Рейне" (нем.).}.


ВО ВСЕМ НУЖНО ВИДЕТЬ ХОРОШУЮ СТОРОНУ

Перевод Б. Носика

Эта маленькая англичанка когда-то, восемнадцать лет тому назад, вышла
замуж за немца и прожила с ним все эти годы скромного счастья в Путни, на
окраине Лондона, где он занимался выделкой тонких сортов кожи. Он был
безобидный деловитый человек и умел делать все, чем искони занимаются
крестьяне Шварцвальда, которые сами делают там у себя в горах все
необходимоеи грубые холсты из собственного льна, и упряжь из кожи домашнего