"Джон Голсуорси. Последняя глава (Книга третья)" - читать интересную книгу автора

управляющего имением или заняться лошадьми.
- Имения и лошади вымирают,
- Я знаком с несколькими владельцами скаковых конюшен. Но, вероятно,
кончу тем, что стану шофером. А вы где будете жить?
- У родных. Во всяком случае - первое время. Если вы, прожив на родине
неделю, все еще захотите меня видеть, - вот мой постоянный адрес: Кондафорд-
Грэйндж, Оксфордшир.
- И зачем только я вас встретил? - сказал молодой человек с внезапной
горечью.
- Спасибо!
- О... Вы отлично понимаете, что я имею в виду! Господи! Он уже бросает
якорь! Вот и катер. Ах, Клер!
- Да?
- Неужели все, что было, не имеет для вас никакого значения?
Прежде чем ответить, Клер пристально посмотрела на него.
- Имеет, но я не знаю, как будет дальше. Если никак, то спасибо вам,
что помогли скоротать эти скучные три недели.
Молодой человек молчал, как молчат только те, чьи чувства рвутся
наружу...

Начало и завершение любого задуманного человеком предприятия всегда
вызывает какую-то суматоху и волнение - постройка дома, написание романа,
снос моста и в особенности окончание путешествия. Клер сошла на берег среди
обычной сутолоки, все еще в сопровождении молодого Крума, и попала в объятия
сестры.
- Динни! Как хорошо, что ты приехала, не побоялась этой толкотни! Моя
сестра, Динни Черрел. Тони Крум. Теперь все в порядке, Тони. Идите,
займитесь своими вещами.
- Я взяла машину Флер, - сказала Динни. - А где твой багаж?
- Его перешлют прямо в Кондафорд.
- Тогда мы можем ехать.
Молодой человек проводил их до машины и сказал "до свидания" с той
напускной веселостью, которая никого не обманывает; затем машина скользнула
прочь.
Сестры, сидя рядом, долго и любовно рассматривали друг друга, и руки
их, все еще соединенные в пожатии, лежали на пледе.
- Ну, детка, - наконец сказала Динни, - как чудесно, что ты здесь! Я не
ошиблась, читая между строк?
- Нет. Я к нему не вернусь, Динни.
- Никогда?
- Никогда.
- Неужели? Бедняжка!
- Мне не хочется вдаваться в подробности, но жить с ним стало просто
невыносимо.
Клер помолчала, потом вдруг добавила, откинув голову:
- Совершенно невыносимо.
- Он согласился на твой отъезд? Клер покачала головой.
- Я удрала. Его не было. Дала телеграмму, а потом написала из Суэца.
Снова наступило молчание. Затем Динни стиснула ее руку и сказала:
- Я всегда этого боялась.