"Ольга Голотвина. Представление для богов ("Представление для богов" #1) " - читать интересную книгу автораруками и устремил взгляд на противоположный берег, глубоко уйдя в какую-то
безрадостную думу. Орешек с ленивым интересом сощурил глаза на серую гладь воды. - И с чего такую смирную реку назвали Бешеной? - А ты бы на нее пониже по течению посмотрел, за Анмиром, - снисходительно объяснил Коряга. - Она от притоков силы набирается, а русло там узкое, каменное. Вот река и скачет... - А что это мы все берегом да берегом плетемся? Может, эти душегубы где-нибудь в чаще лагерем стоят? - Сразу видно, что ты в городе рос... В лесу любая тварь к воде тянется. Проверим для начала речные берега. - Ясно... А что мы с ними делать будем, с душегубами, когда отыщем? - Постараемся, чтобы они с нами ничего не сделали... Ты видел, во что они превращают трупы тех, кто к ним в руки попадает? Топорами, гады, работают! Правильно, что Матерый не хочет таких соседей под боком терпеть. - Да откуда они взялись? Беглые рабы? - Вряд ли, - низким, хриплым голосом вступил в разговор третий путник. Коряга и Орешек тут же замолчали и уважительно к нему обернулись. - Я видел тела жертв. Действовала не только невероятно сильная, но и очень умелая, точная рука. Рабу так не наловчиться, разве что лесорубу на лесосеке. Впрочем, тут есть загадки и посложнее... Мрачный человек замолчал, внезапно утратив интерес к разговору. Его собеседники почтительно ожидали продолжения, затем самый молодой из них не выдержал: - Какие загадки, Аунк? - Ну, например: зачем убийцам крошить тело человека, который убит с первого удара? А я ручаюсь, что с первого... Ручательство было принято с полным доверием: Аунк знал о колющем и рубящем оружии решительно все и немножко сверх того. - Это что же, - потрясенно спросил Коряга, - они так озверели, что рассудок потеряли и по мертвецу топорами молотили? - Не похоже, - покачал головой Аунк. - Удары точные, расчетливые. Кто-то разделывал тело, как мясник - свиную тушу... - Аунк на миг замялся. - Да, мне показалось, что кто-то разрубал мясо для еды. Тем более что некоторых кусков не хватало. Орешка замутило, а Коряга непонимающе спросил: - Это зверь, что ли? - Вот именно, медведь с топором! - насмешливо отозвался Аунк. Никому другому Коряга не простил бы издевки. Но с Аунком опасался спорить даже Матерый, свирепый главарь разбойничьей шайки. Поэтому Коряга позволил себе лишь злой выпад, спрятанный под завесой почтительности: - Ну, какое бы там ни было страшилище, тебе бояться нечего. Тебе ведь еще долго жить, аж два месяца, сам говорил... - Семьдесят четыре дня, - невозмутимо поправил его Аунк. - А тошно, небось, знать, когда помрешь! - с притворным сочувствием вздохнул Коряга, стараясь побольнее уколоть противника. Но он имел дело с опытным фехтовальщиком. Аунк и бровью не повел. - Нет, почему же? - спокойно отпарировал он. - По-моему, куда хуже не знать дня своей смерти. Бродишь себе по земле, посапываешь в две дырки... а |
|
|