"Игорь Михайлович Голосовский. Алый камень " - читать интересную книгу автора

Гольдбергу отношения не. имел. Я ничего не слышал о таком геологе. Все
экспедиции Гольдберга комплектовались в Москве, и участники их хорошо
известны. Впрочем, мы можем это уточнить.
Заярский вызвал секретаршу и попросил разыскать личные дела геологов,
участвовавших в экспедициях Гольдберга.
- Какой период вас интересует? - спросил заместитель министра, когда
секретарша положила на стол несколько пыльных папок.
- Последние пять лет. С пятьдесят второго по пятьдесят седьмой... -
ответил Егорышев, рассчитав, что Матвей Строганов мог быть знаком с
Гольдбергом именно в эти годы.
Заярский выбрал три папки и раскрыл одну из них:
- Давайте посмотрим... Ну вот... за эти годы Гольдберг три раза выезжал
в экспедиции. В Тибет, в Красноярский край и, наконец, в тысяча девятьсот
пятьдесят седьмом году в Торжу. После этого он заболел и уже не ездил. Вот,
пожалуйста. Во всех экспедициях участвовали одни и те же люди: геологи
Паторжинский, Коровин, Мальков и Николаенко. Были еще коллекторы и
рабочие,но они в счет не идут... Строганова тут нет.
- А почему одни и те же люди? - машинально спросил Егорышев.
- Это сразу не объяснишь. Дело в том, что Гольдберг придерживался таких
взглядов, которые... Как бы вам попроще сказать... Ну, словом, они не
разделялись большинством геологов и тогдашним руководством министерства. У
Гольдберга было несколько последователей, которые верили в .него. Считали
себя его учениками. Они и ездили с ним в экспедиции.
- Понятно, - сказал Егорышев.
Он вышел из кабинета Заярского растерянный и обескураженный. Он не мог
себе представить, что все это так сложно.
На улицах зажглись фонари. Белела громада высотного дома; этот дом,
освещенный снизу прожекторами, показался Егорышеву похожим на айсберг, как
их рисуют на картинках. Вот о такие айсберги разбиваются корабли,
застигнутые штормом где-нибудь в Ледовитом океане... Егорышев тоже был
застигнут штормом... Он миновал высотный дом и спустился в метро.
Наташа работала, склонившись над чертежной доской. Она не услышала, как
вошел Егорышев, и он остановился в дверях, глядя на нее. Он любил смотреть
на нее, когда она работала. Если замысел ее удавался, она улыбалась, и ее
лицо становилось юным и одухотворенным. В такие вечера она пела, смеялась,
тормошила Егорышева. Он с бьющимся сердцем обнимал ее, целовал и говорил так
тихо, что она не слышала:
- Моя дорогая ладушка, лада... Умница моя. Вслух произносить эти слова
было нельзя, и Наташа не знала, как называл ее Егорышев. Но он и не хотел,
чтобы она знала.
Сейчас Наташа не пела и не улыбалась. Она рассеянно смотрела на
чертежную доску.
- Вот и я, - негромко сказал Егорышев. Она подняла на него глаза.
- Я был в Министерстве геологии. Там ничего не знают о Матвее.
Оказывается, все это очень сложно... Ты не огорчайся, я все равно узнаю.
Просто нужно избрать другой путь.
- Какой же путь ты решил избрать? - негромко спросила она.
- Я еще не думал об этом, - виновато ответил Егорышев. - Но завтра я
схожу в милицию. Существует же там какой-нибудь центральный адресный стол...
- Наверно, существует, - согласилась Наташа, как-то странно глядя на