"Шарль де Голль. Спасение 1944-1946: Военные мемуары, том 3 " - читать интересную книгу автора

они одновременно потеряли свою мощь. Если и дальше они будут действовать
раздельно, сколько продержится каждая из них? И наоборот, пусть Англия и
Франция объединятся и вместе участвуют в урегулировании проблем, которые
встанут на повестку дня завтра, тогда их позиция будет достаточно весомой,
чтобы без их решения или согласия ничего не предпринималось. Именно эта
общая воля должна лежать в основании союза, который Вы нам предлагаете. Если
же нет, то зачем подписывать документ, который будет просто двусмысленным?"
"Равновесие в Европе, - добавил я, - гарантированный мир на Рейне,
независимость государств на Висле, Дунае и на Балканах, наша поддержка, в
рамках содружества, тех народов, которым мы открыли путь к цивилизации во
всех частях света, новая форма объединения наций, являющая собой нечто иное,
чем поле раздоров для Америки и России, и, наконец, проведение политики, в
которой признано главенство человеческого фактора над развитием механизации
в обществе, - вот, не так ли, наши основные интересы в недалеком будущем.
Так давайте объединимся и будем бороться за эти интересы вместе. Если Вы
этого хотите, то я готов на это, а наши народы пойдут за нами. Америка и
Россия, погрязшие в своем соперничестве, не смогут нам помешать. Впрочем, мы
заручимся поддержкой многих стран и всего мирового сообщества, инстинктивно
опасающихся огромных держав. В конце концов, Англия и Франция вместе
приступят к строительству нового мира, как уже дважды за последние тридцать
лет они вместе выступали во время войны".
Уинстон Черчилль ответил мне: "Я считаю, будьте в этом уверены, что
Франция и Великобритания не должны разделяться. [63] Вы сами свидетель тех
усилий, которые я предпринимал в наиболее трудное время, чтобы не допустить
этого. И сегодня также я предлагаю Вам заключить с нами принципиальный союз.
Но в политике, как и в стратегии, лучше всего убеждать сильнейших, чем идти
против них. В этом я и пытаюсь преуспеть. У американцев есть огромные
ресурсы, которые они не всегда используют по назначению. Я же стараюсь
направить их на путь истинный, не забывая при этом, естественно, извлекать
пользу для своей страны. Я завязал тесные дружеские отношения с Рузвельтом,
и, общаясь с ним, я избрал путь высказывания предположений, подталкивая его
в нужном направлении. Что же касается России, то это огромный зверь, давно
уже жаждущий добычи. Сегодня невозможно помешать ему рвать ее, тем более что
он попал в самую середину стада. Но нельзя дать ему захватить все. Я пытаюсь
сдерживать Сталина, у которого, помимо большого аппетита, есть и здравый
смысл. И более того, после трапезы наступает время переваривания пищи. Когда
придет час переваривать ее, тогда для успокоившихся русских настанет трудное
время. Тогда Святому Николаю{40}, возможно, удастся оживить бедных детей,
которых людоед посадил в чан для засолки. А пока я участвую во всех делах,
не соглашаюсь делать что-либо безвозмездно и даже получаю какие-то
дивиденды".
"Что до Франции, - продолжал Черчилль, - то, благодаря Вам, она
возрождается. Не торопитесь! Двери уже приоткрываются. Позже они откроются
широко. И мы увидим Вас за столом административного Совета. Ничто не
помешает нам тогда работать сообща. А до тех пор предоставьте действовать
мне!"
Премьер-министр простился со мной 14 ноября и поехал с инспекцией на
британский участок фронта. Иден к тому времени уже вернулся в Лондон. Из
всего, что они изложили, можно было сделать вывод, что Англия положительно
относилась к восстановлению политического престижа Франции и что это